«Проект “Романов”». Часть 1

Помнится, один известный политолог еще в 90-е годы прошлого столетия говорил о трагическом положении аналитика, который видит, понимает механизм распада страны, может предсказать и описать следующий этап этого распада, но не в силах ему помешать. В ситуации со схимонахом Сергием (Романовым) я чувствую себя точно так же.

После предыдущей статьи о процессах вокруг последних действий теперь уже бывшего схиигумна одни написали, что именно я стою за его спиной, оказывая ему интеллектуальную поддержку, другие же заявили, что я его «предал». Оба утверждения абсолютно бредовые хотя бы потому, что мы со схимонахом Сергием вообще не знакомы. Если бы я оказывал ему интеллектуальную поддержку, он бы высказывался поубедительнее, не смешивая правильные мысли и явный бред. Но это, как говорится момент личный, наглядно иллюстрирующий кипение страстей вокруг всей истории, небывалое по своей неадекватности даже для сегодняшней российской реальности.

Сегодня, после решения епархиального церковного суда, рекомендующего священноначалию извергнуть из сана косноязычного «Савонароллу Урала», в медиапространстве ожидаемо происходит интенсификация ожесточенного противостояния: с одной стороны, либеральное глумление над всем комплексом проблем, который затрагивал Сергий в своих выступлениях, над самой мыслью о том, что в принципе возможно эти проблемы ставить и обсуждать (а заодно и над православной Традицией и людьми традиции в целом), а с другой – абсолютно некритическая апологетика, поддержка Сергия во всем, что бы он не делал.

К сожалению, подавляющее большинство участников этой псевдодискуссии просто рабски следует породившей ее политтехнологии, послушно и запрограммировано поляризируясь строго в рамках заданного формата. Почти никому не приходит в голову самая простая мысль: принципиальное противостояние глобализму, церковному модернизму, экуменизму, компрадорским элитам и прочим безобразиям нашей жизни вовсе не обязательно должно облекаться в форму агрессивного косноязычия, по природе своей не способного грамотно излагать аргументы, основанные на серьезных богословских знаниях и углубленном аналитизме; а неприятие псевдоправославной, традиционной лишь по внешнему виду дикости никак не связано с воинствующе либеральным, глумливым и кощунственным неприятием всего, что связано с нашей святой верой. А глумление это, имея в качестве инфоповода выступления Сергия, все набирает обороты. Ни минуты не сомневаясь в его искренности, приходится еще раз констатировать, что на сегодняшний день результат начатой им информационной кампании прямо противоположен заявленным результатам: обличаемое зло усиливается, а Православие и все, что с ним связано, подвергается поруганию. И это – факт, с которым не поспоришь.

Мы принципиально не намерены вступать в медийную перепалку, ведущуюся вокруг данной фигуры, поскольку нас решительно не устраивают ее обе стороны, но, напротив, как бы это кого-то ни раздражало, намерены продолжить анализ тех политтехнологических схем, при помощи которых в данном случае осуществляется манипуляция общественным сознанием, формирующая соответствующую информационную картину. Но помимо политтехнологий, в Церкви существует еще вообще-то и чисто духовный аспект, причем, для людей Церкви именно он и является главным.

Часть 1, духовно-аскетическая

Два образа православного подвижничества: схимонах Сергий и преподобный Серафим Саровский

Странно, что нашу предыдущую статью, начатую со слов, что автор не возьмет на себя смелость выносить окончательное суждение касательно того, что такое Сергий (Романов), некоторые восприняли как информационную атаку на него лично. Для особо одаренных повторим еще раз: наша задача в данном случае – не участие в какой-то борьбе на той или иной стороне, а понимание; не оправдание либо осуждение какой-то конкретной личности, а анализ тех крайне печальных и тревожных событий, которые вокруг нее происходят. И поскольку сейчас уже в информационном пространстве достаточно самых разных сведений о данном человеке и его деятельности, поэтому наш анализ естественно продолжить с их учетом.

Во-первых, конечно, остаются конкретные вопросы, связанные с его биографией. И главный из них связан даже не с его странным рукоположением, не с пребыванием в местах не столь отдаленных (обо всем этом мы в скором времени еще скажем), а с его духовным становлением в качестве «духовника» и «старца». В предыдущей статье нам уже пришлось очень кратко упомянуть об этом. В биографии великих святых, выходивших в итоге на старческое служение, обычно упоминание об их нежелании быть «старцем», наставлять других (особенно людей мирских, не монахов) вместо того, чтобы каяться в собственных грехах. Весьма характерно в этом плане житие преподобного Серафима Саровского. Тот стремился к отшельничеству, избегал общества женщин, не хотел продвигаться в священники, не желал общаться с мирянами, пока не получил прямое вразумление свыше, и т.д. и т.п. Житие преподобного не исключение. Это вполне обычно для подлинных старцев: те делали все, чтобы старцами не становиться, и в итоге лишь подчинялись упорным просьбам братий и мирян, наслышанных об их духовных дарах, а часто – и прямому вразумлению от Бога, Божией Матери или кого-то из древних святых. Настоящий старец, обладающий «даром рассуждения», то есть способностью прозревать волю Божию о человеке – это тот, кто сполна прошел духовный молитвенный подвиг, победил искушавших его бесов и достиг бесстрастия. Такой человек не может быть погружен в мирские страсти, в политику и проч. И, кстати, юный Прохор (будущий преподобный Серафим) в юности также долгое время нес послушание церковного строителя, трудясь на ниве возведения храмов. И лишь после всех своих великих подвигов, самый известный из которых – тысячедневное стояние на камне (чтобы победить блудного беса), он стал исповедовать и вразумлять мирян и духовно руководить женской общиной. Лейтмотив жизни преподобного – стремление к уходу от мира в «пустыню»; там, а не здесь, среди мирян, жило его сердце. А также стремление к подвигу «молчальничества», добровольно взятого на себя безмолвия. (Представить, что преподобный Серафим дает интервью для газеты, не может, я думаю, даже Невзоров). Ну и, конечно, никак нельзя не отметить известный эпизод, когда преподобный не стал сопротивляться напавшим на него разбойникам (это были, как выяснилось впоследствии, беглые крестьяне), а затем – умолял власти не наказывать их, угрожая в этом случае покинуть Саровскую обитель и уйти в другое место! Какой контраст с Сергием Романовым, отсидевшим 13 лет за участие в убийстве! И лишь после этих, вполне достоверных, великих подвигов Серафим являет свое главное чудо, о котором мы знаем из рассказа Мотовилова, когда на недолгое время демонстрирует тому, что такое реально пребывание во Святом Духе. Причем, делает это прикровенно, открываясь лишь ему одному, запрещает рассказывать другим, то есть со всем подобающим смирением, а отнюдь не на публику! Его главное финальное поучение: «Стяжи дух мирен, и тысячи вокруг тебя спасутся». То есть святые и, в частности, преподобный Серафим, всегда проявляли чувство меры и духовное трезвение - по сути, главные добродетели с точки зрения духовной традиции Православия.

В случае с Сергием вместо этого упорядоченного и долгого, духовно трезвого пути мы имеем какую-то смесь всего со всем, в которой присутствует вся православная атрибутика и «подвиги», какие только можно себе представить: он одновременно и строитель, и экзорцист (!), и духовник женской общины, и основатель детского приюта (на территории женского монастыря!), и «старец» для внешних, и великий молитвенник. Понятно, что для полноты сей «картины маслом» не хватало только еще стать «пророком». Он им и стал, предсказав Президенту лютую смерть за неправильные государственные решения… Весь облик Сергия, вся вольная или невольная мифология, что тянется за его образом, возводит не к таким святым-исихастам, молитвенникам, прошедшим неизбежный в таком случае духовный путь, преодолевшим страсти, как преподобный Серафим Саровский, Нил Сорский, Силуан Афонский, старцы Оптиной пустыни, а к другому «первообразу» - Григорию Распутину, точнее, к тому представлению о нем, которое бытует в современном сознании определенной части нашего церковного и околоцерковного народа. Есть у некоторых жажда такой «неформальной» святости, такой универсальности якобы духовных даров, когда «всё и сразу» и, главное, без особых усилий и всяких там стояний на камне и прочих житийных «ужастей». Вишенкой на торте здесь является то, что человек «бесов гоняет», и бесноватые реально реагируют. Ну как же не святой? И – серия «поучений», каждое из которых источает отнюдь не «дух мирен», а воплощенную агрессию. «Какое время на дворе, таков мессия»? Это что, теперь таково главное содержание православной духовной практики и всей православной Традиции? И настоящие духовные люди, и психологи, с кем довелось общаться – все в один голос говорят о страстности и немирности Сергия, его маниакальной убежденности в собственной правоте и стремлении навязать это другим. Ну и, наконец, никак нельзя пройти мимо главной, так сказать, «фирменной» черты Сергия – его упорного стремления к максимальной публичности, что опять же полностью противоположно стремлению к отшельничеству, пустынножительству подлинных старцев и, в частности, упомянутого нами преподобного Серафима Саровского. Все это, согласитесь, весьма далеко от исихазма, а представляет собой в лучшем случае более чем сомнительную мутацию подлинного Православия. (В данном случае мы ведем речь исключительно о духовном аспекте). Интересно будет услышать какие-то принципиальные возражения по сути.

В заключение приведем высказывание митрополита Екатеринбургского и Верхотурского Кирилла о деятельности Сергия Романова. Скажем сразу, что к нему самому, в свою очередь, немало вопросов. Главный из них: «А что конкретно Вы, Ваше Высокопреосвященство, сделали для противостояния тем опасностям, реальность которых сами признаете и которым пытается противостоять схимонах Сергий, ныне извергнутый из священного сана?» Однако следующую мысль митрополита, следует, на наш взгляд, признать совершенно верной:

«И глобальный контроль, и разрушение системы образования, и разработка вживляемых в человеческое тело устройств, и чрезмерность мер борьбы с коронавирусом, очевидно дискриминационных по отношению к Церкви – всё это ТРЕБУЕТ ОЧЕНЬ ВДУМЧИВОГО И ГРАМОТНОГО ОТВЕТА. МЫ НУЖДАЕМСЯ В ИНТЕЛЛЕКТУАЛАХ, способных, не впадая в истерию алармизма, АРГУМЕНТИРОВАНО И ВЗВЕШЕННО ФОРМУЛИРОВАТЬ позицию Церкви и всех, кто не обольщен цифровизацией и предапокалиптической глобализацией… ПЕРЕСЫПАЯ ПРАВИЛЬНЫЕ МЫСЛИ ПРИГОРШНЯМИ ЛЖИ, ОБСКУРАНТИЗМА И ОТКРОВЕННОГО ШИЗОФРЕНИЧЕСКОГО БРЕДА, ВЫ В ДЕЙСТВИТЕЛЬНОСТИ ДИСКРЕДИТИРУЕТЕ БОРЬБУ С НОВЫМИ ВЫЗОВАМИ ВРЕМЕНИ. ЛОЖКА ДЁГТЯ, БРОШЕННАЯ В БОЧКУ МЁДА, ДЕЛАЕТ ВЕСЬ МЁД НЕСЪЕДОБНЫМ. АССОЦИИРОВАВ В СОЗНАНИИ ОБЩЕСТВА НЕУМЕЛО ПОДНЯТЫЕ ВАМИ ТЕМЫ С ВАШИМ ОТВРАТИТЕЛЬНЫМ ФАНАТИЗМОМ, ВЫ ЗАРАНЕЕ ДИСКРЕДИТИРОВАЛИ ВСЕХ, КТО БУДЕТ ГОВОРИТЬ О ТОМ ЖЕ, НО УЖЕ ГРАМОТНО И ОСНОВАТЕЛЬНО».

Митрополиты порой тоже бывают в чем-то правы, разве нет?

Источник: