Экспертиза показала, что черепа из"екатеринбургских останков" не могут принадлежать членам царской семьи

09 марта 2018 г. Просмотров: 2536

"Аминь.су"

КОМПЛЕКСНОЕ ИСТОРИКО-СТОМАТОЛОГИЧЕСКОЕ ИССЛЕДОВАНИЕ (ЭКСПЕРТИЗА) ПОКАЗАЛО, ЧТО ЧЕРЕПА ИЗ «ЕКАТЕРИНБУРГСКИХ ОСТАНКОВ» НЕ МОГУТ ПРИНАДЛЕЖАТЬ ЧЛЕНАМ ЦАРСКОЙ СЕМЬИ
В последнее время в СМИ появилось много новых материалов, касающихся уголовного дела, расследующего убийство Царской Семьи. 27 ноября 2017 года в московской Сретенской духовной семинарии прошла конференция, возглавленная Патриархом Кириллом, на которой эксперты, привлеченные следствием, докладывали промежуточные результаты своих исследований и экспертиз. Однако на целый ряд вопросов, поставленных перед началом этой научной конференции и в ее ходе, экспертам, работающим ныне со следствием, ответить не удалось.

Одним из самых критичных вопросов является несоответствие состояния зубов черепа № 4, принадлежность которого некоторыми современными исследователями и «старым» следствием приписывается Императору Николаю Александровичу. Человек, которому принадлежал этот череп, страдал пародонтитом (цингой), периодонтитом и имел незалеченные зубы с кариесом. Это было отмечено сразу еще при вскрытии захоронения с «екатеринбургскими останками» в 1991 году. Об этом писал американский исследователь Чарльз Мэйплз, это отмечали эксперты Вячеслав Попов и Владимир Трезубов. Первоначальное объяснение этого несоответствия было таково: в начале XX века не было анестезии, и Царь якобы боялся лечить зубы, несмотря на наличие многих высококвалифицированных зубных врачей в России и Западной Европе, где Государь бывал неоднократно. В качестве подтверждения этой версии приводилось воспоминание некоего Лазаря Ренделя, мать которого (в бытность его десятилетним мальчиком) лечила зубы Императору в Тобольске в 1917–1918 годах. Лазарь Рендель в своих воспоминаниях через 60 лет утверждал, что его мать якобы говорила ему, что у Императора был «полон рот гнилых зубов».

Напомним, что к 23 ноября 2017 года видный стоматолог Эмиль Агаджанян, известные историки Леонид Болотин и Алексей Оболенский провели комплексное исследование всех этих доводов и установили, что, во-первых, анестезия широко применялась еще с последней четверти XIX века, а с 1906 года в России и других цивилизованных странах в стоматологической практике уже широко использовался новокаин – вполне передовое в ту пору обезболивающее средство, и сегодня применяемое для анестезии в стоматологии.

В комплексной экспертизе этих независимых специалистов было также установлено, что Царь неоднократно посещал зубных врачей в 1910, 1914, 1917 и 1918 годах. Всего установлено не менее 14 визитов к зубным врачам С. Кострицкому и М. Рендель только за последние два года жизни Императора.

Известно также, что в Царскосельском Александровском дворце, месте постоянного пребывания Царской Семьи, еще в конце XIX века был оборудован зубоврачебный кабинет и, по данным финансовой отчетности дворцовой службы, ею регулярно закупались в большом количестве сменные зубные щетки, порошки, зубные эликсиры для членов Царской Семьи, внимательно следившей за состоянием своих зубов.

В экспертизе от 23 ноября 2017 года были исследованы также воспоминания Лазаря Ренделя, и было установлено, что они полны фальсификаций и порой почти дословно повторяют отрывки из книги М. Касвинова, изданной в 1973 году. Необходимо отметить, что Лазарь Рендель в 1918 году, когда была убита Царская Семья, был лишь десятилетним мальчиком, а свои воспоминания писал в конце 1970-х годов, будучи уже 70-летним стариком. Реальных фактов его память к этому времени не сохранила, да и было их, видимо, немного, поэтому свои «воспоминания» он и построил в основном на книге М. Касвинова, да еще добавил фантазии о том, что его отец был якобы действительным статским советником и был награжден орденами святых Владимира и Станислава. Видимо, он не предполагал, что кто-то будет проверять его воспоминания и обнаружит явное несоответствие его фантазий фактическим обстоятельствам. Как известно, список всех кавалеров орденов святых Владимира и Станислава известен точно, и в них фамилия Ренделя не значится. Поэтому и те слова, которые якобы говорила его мать Мария Рендель о состоянии зубов Императора, доверия никакого не вызывают. Особенно с учетом того, что в то время считалось правильным высказываться негативно об Императоре.

Экспертизу от 23 ноября 2017 года оперативно прокомментировали видные судебно-медицинские эксперты Вячеслав Попов и Владимир Трезубов, а позже и антрополог Д. Пежемский, однако по существу их возражения свелись только к тому, что есть определенная категория людей, которая боится лечить зубы, то есть страдает так называемой дентофобией. По их предположению, Император Николай II мог относиться к такой категории людей. Но «мог» вовсе не означает, что Государь в действительности относился к такой категории пациентов.

В. Попов в интервью дал высокую оценку исторической части исследования, но отметил, что первичные материалы (масштабные фотоснимки, рентгеновские снимки, тексты экспертиз, содержащие описание зубов и челюсти) стоматолог Эмиль Агаджанян не изучал.

Отвечая на эти возражения, а также более глубоко исследуя не только опубликованные экспертные материалы и многочисленные снимки черепов № 4 и 7, приписываемых «старым» следствием Императору и Императрице, но и материалы по черепам № 3, 5 и 6, приписываемым «старым» следствием Цесаревнам Ольге, Татьяне и Анастасии, стоматолог Э. Агаджанян совместно с историками А. Оболенским и Л. Болотиным провели комплексную дополнительную экспертизу, в которой более детально изучили исторические свидетельства по зубному лечению и связанные с этим другие обстоятельства жизни Императорской Семьи, а также состояние зубов черепа № 4 и ответили по существу на критические замечания В. Попова, В. Трезубова, Д. Пежемского.

Царь дентофобией страдать не мог, потому что, во-первых, никаких свидетельств этому нет, во-вторых, имеются точно сохранившиеся данные о регулярном посещении им стоматолога С. Кострицкого в Санкт-Петербурге (Петрограде) и дантистки М. Рендель в Тобольске. Человек, которому принадлежал череп № 4, также не мог страдать крайней формой дентофобии, при которой происходит полный отказ от лечения зубов: два из сохранившихся зубов этого черепа имеют две пломбы, амальгамную и цементную, а 6 зубов удалены при жизни. Однако в ходе дополнительного детального исследования выяснилось, что упомянутые пломбы в зубах черепа № 4 поставлены крайне некачественно: они выступают над поверхностью эмали, что свидетельствует о том, что стоматологическая помощь была оказана этому человеку неквалифицированная, что никак не может соотнестись с квалификацией зубных врачей, лечивших Императорскую Семью.

Прозвучавшие в интервью антрополога В. Попова утверждение, что Император Николай II ходил к С. Кострицкому не с целью лечения, а просто побеседовать, так как о беседах Царя и С. Кострицкого упоминал начальник охраны Александровского Дворца генерал А. Спиридович, не выдерживает никакой критики.

Во-первых, в процессе лечения зубов всегда наступают паузы. Пациенту приходится ждать, пока подействует анестезия, пока врач подготовит какой-нибудь материал или инструменты, либо надо ожидать затвердевания пломбировочного материала. И грамотный врач в таких ситуациях, как правило, стремится заполнить паузы светской беседой для лучшего контакта с пациентом и снижения его естественного волнения. А С. Кострицкий был, несомненно, грамотным врачом и пользовался популярностью у пациентов и в Ялте, а уже после эмиграции и в Париже.

Во-вторых, по финансовым отчетам Александровского Дворца за визит в зубоврачебное кресло к С.С. Кострицкому каждый из членов Царской Семьи платил свои личные деньги, в том числе Император. Можно ли себе представить, что за счастье только побеседовать с С.С. Кострицким Царь оплатил ему в январе 1917 г. 200 рублей? Скорее, наоборот: многие подданные готовы были тратить деньги за счастье оказаться на Царском приеме. Ясно, что Император оплачивал именно свое стоматологическое лечение у врача С.С. Кострицкого.

В-третьих, как же быть с дантисткой Марией Рендель, сочувствующей партии эсеров? Ее что, тоже специально вызывали в дом Тобольского губернатора, где жила Царская Семья в 1917–1918 годах, именно для беседы с Императором, а не для лечения?

Текстологический анализ записей в дневниках Государя указывает, что речь идет именно о лечении, а не только беседах. Часто употребляемое в дневнике Императора слово «сидел» в отношении пребывания и у С. Кострицкого и у М. Рендель относилось именно к пребыванию – сидению в зубоврачебном кресле у обоих врачей.

Для воспоминаний об общении с С.С. Кострицким у Императора находились слова «был», «узнали», «показывал», «простился», что, несомненно, указывает на присутствие общения с лечащим доктором на фоне лечения, в то время как для пребывания в кресле революционно настроенной Марии Рендель у Государя лишь одно определение – сидел, четко отражающее суть его нахождения в ее кабинете – лечение зубов.

Во многих других дневниковых записях Государя прямо указывается, что он «говорил», «рассказал» то или иное какому-то человеку, а не «сидел». Определение «сидел» мы ни разу (!) не встречаем в записях Императора, относящихся к любым другим ситуациям, кроме описанных выше в отношении С. Кострицкого и М. Рендель.

Таким образом, версия «бесед со стоматологом и дантисткой» вместо лечения не находит своего объективного подтверждения. Подробнее об этом в статье А. Оболенского http://mosvedi.ru/article/21461.html «Что делал Император Николай II у зубных врачей?»

Выяснилось и еще одно обстоятельство: из шести удаленных зубов владельца черепа № 4 два зуба (шестой и восьмой) были удалены за 2–3 месяца до смерти (специалисты это определяют по степени зарастания лунки). Шестой зуб куда более труден к удалению, кроме того, у владельца черепа № 4 перед удалением этого зуба развился острый остеомиелит, то есть гнойное воспаление надкостницы, которое вызывало у этого человека сильные боли и практически исключало возможность жевать на пораженной стороне челюсти. Крайне болезненное состояние имело значительную продолжительность и после удаления зуба, что требовало продолжения лечения. Несомненно, что такие боли и связанные с ними последствия отразились бы на обиходном поведении человека и были бы очевидны для окружающих. Эти наглядные особенности поведения и его последствия нашли бы отражение либо в дневнике самого Государя, либо в дневнике Царицы, где упоминаются даже болезни приближенных, либо в свидетельствах доктора Деревенко, посещавшего узников в Ипатьевском доме, или в свидетельствах цареубийц. Никаких подобных свидетельств нет, а значит, не было и самого природного повода для таких свидетельств.

Известно, что Император Николай Александрович около 3 месяцев перед злодейским убийством пребывал в «Доме Особого Назначения» в Екатеринбурге, в так называемом Ипатьевском доме, в котором велся журнал посещений. Сам Император и Императрица вели дневники и переписку с близкими им людьми. И по этим документам видно, что никаких посещений стоматологов, которые могли бы удалить у Государя зубы, в Ипатьевском доме не было. И более того, никаких зубных болей Государь в то время не испытывал. Да и в Тобольске в апреле 1918 года до отъезда в Екатеринбург 26 апреля и по дороге никаких визитов Императорской Семьи к стоматологу не зафиксировано, в отличие от марта 1918 года. Последний визит дантистки Марии Рендель был 3 марта 1918 г. по новому календарному стилю, то есть за четыре с половиной месяца до злодейского убийства, а срок зарастания лунки в зубах 6 и 8 черепа № 4 всеми без исключения экспертами определен точно и никак не превышает 3 месяца.

Императрица Александра Федоровна внимательно отмечала в своих дневниках болезни всех членов Царской Семьи и даже болезнь доктора Е. Боткина, который именно в это время страдал почечными коликами и весь май провел в постели. Колики и болезнь доктора Е. Боткина Императрица в своем дневнике описывает подробно, но ничего не пишет о какой-либо болезни Императора, который, по ее записям и по его собственному дневнику, вел обычный образ жизни, без малейших неудобств питался обычным образом, старался заниматься, насколько это было возможно, физическими упражнениями, выходил на холод (а апрель и май и в Екатеринбурге, и в Тобольске — весьма прохладные, люди ходят в пальто), что при остеомиелите и сильных зубных болях, конечно, было бы совершенно невозможно.

В целом наличие множественного незалеченного кариеса, пародонтита, периодонтита и остеомиелита должно было вызвать гнилостный запах изо рта владельца черепа № 4. Но даже царененавистники никогда не отмечали такого у Государя Императора.

Голословно звучит утверждение антрополога Д. Пежемского по поводу стоматологического статуса черепа № 4: мол, осталось мало зубов. После смерти владельца черепа № 4 утрачено чуть больше половины зубов, но и оставшейся половины, как мы видим из профессиональной экспертизы, достаточно, чтобы сделать однозначный вывод, что череп № 4 не мог принадлежать Императору.

Таким образом, подробное комплексное историко-стоматологическое исследование ставит окончательный крест на любой возможности признания черепа № 4 Царским.

Такие же выводы сделали историки и стоматолог в отношении черепов № 7, 3, 5 и 6.

Зубы в черепе № 7, приписываемом «старым» следствием Императрице, подвергались серьезному и аккуратному лечению, вполне доступному для людей состоятельного круга. У владелицы этого черепа были и протезы, и коронки из фарфора, золота и платины, были пломбы, были удаленные при жизни зубы. Но в момент смерти у владелицы черепа № 7 было 14 незалеченных кариозных полостей, не подвергшихся никакому лечению и 3 рецидивирующих кариеса под пломбами! На одном из зубов наблюдался пульпит, то есть он весь изнутри сгнил. Кроме того, зубы черепа № 7 подвержены выраженному пародонтиту и периодонтиту, имеют многочисленные гранулемы. Владелица черепа № 7 тоже при таких зубах должна была иметь гнилостный неприятный запах изо рта.

Невозможно представить себе, что Императрица Александра Федоровна, внимательно следившая и за собой, и за Императором, и за детьми, так запустила свои зубы. Подобные состояния связаны с отсутствием ухода за зубами, с неправильным и недостаточным питанием и нехваткой витаминов (цингой), чего, конечно, в Царской Семье не было и быть не могло. Даже в Екатеринбурге с 30 Апреля по 16 Июля — практически до самого злодейского убийства — Император и Императрица на протяжении 78 дней получали относительно нормальное питание, не говоря уже о временах, когда они пребывали в заключении в Царскосельском Александровском Дворце и потом в Тобольске. Никто и никогда не отмечал, что у Императора или Императрицы дурно пахло изо рта. И это при том, что в период Пасхальных праздников Государь христосовался с сотнями людей – с простыми солдатами и гвардейскими офицерами, со всеми придворными и высшими чинами Империи, Государыня христосовалась с сотнями людей, и если бы из этого людского сонмища тайные царененавистники, а в придворной среде такие были, услышали гнилостный запах от Августейших Лиц, это бы незамедлительно стало предметом сплетен, дневниковых записей, а потом и мемуаров.

Как уже было сказано выше, Царская Семья пользовалась услугами многих стоматологов. В последние несколько лет до их мученической кончины в основном это был доктор С. Кострицкий, который жил и работал в Ялте и специально приезжал в Царское Село для лечения Императрицы, Императора и царских детей. В приведенной ниже краткой справке указаны точно установленные даты посещения членов Царской Семьи стоматологом С. Кострицким, приезжавшим даже в Тобольск в октябре 1917 года. Позже Император пользовался услугами местного дантиста Марии Рендель, как уже говорилось выше. Она же могла пользовать и Императрицу. Таким образом, совершенно невозможно себе представить наличие у Царицы Александры Федоровны 14 незалеченных кариозных полостей, поскольку до конца апреля 1918 года включительно она имела полную возможность регулярно пользоваться (и пользовалась) услугами стоматологов.

Примерно то же самое можно сказать и о девушках, которым принадлежали черепа № 3, 5 и 6. У одной из них, как это видно из таблицы, 9 первичных кариозных полостей, у другой 8, у третьей 4, а уж рецидивирующего кариеса и того больше: 10, 16 и 19 соответственно. И у всех троих был пародонтит в начальной форме. Это никак не стыкуется с образом Царевен, работавших во время войны медсестрами и тоже внимательно следивших за своими зубами и посещавших зубных врачей, хотя и гораздо реже, чем Император и Императрица. Что естественно, так как у молодых девушек зубы, конечно же, находятся в лучшем состоянии, чем у их родителей.

В комплексной дополнительной экспертизе от 8 февраля 2018 года специалисты Э. Агаджанян, Л. Болотин, А. Оболенский также установили, что череп № 2 никак не мог принадлежать доктору Е. Боткину, потому что его владельцу незадолго до смерти (за 1,5–2 месяца) удалили два зуба. Ни в дневниках Государя и Государыни, ни в сохранившейся переписке, ни в журнале посещений «Дома Особого Назначения» не упоминается, что именно в то время, когда Е. Боткин страдал почечными коликами и лежал в постели, ему кто-то удалял больные зубы! Если в Тобольске Е. Боткину еще разрешали гулять по городу, то в Екатеринбурге, где он находился с 30 апреля, он уже на волю не выходил и зубного врача посетить не мог. Есть и другие основания, изложенные в экспертизе, почему этот череп не мог принадлежать доктору Е. Боткину.

Не будем пересказывать все содержание многостраничной экспертизы от 8 февраля 2018 г. С ней можно ознакомиться на сайте «Московских ведомостей».

Можно, конечно, и дальше продолжать исследование «екатеринбургских останков», но даже проведение генетической экспертизы (носящей вероятностный характер) с положительным результатом никак не может отменить результаты комплексной историко-стоматологической экспертизы, которые однозначно указывают на то, что черепа из «екатеринбургских останков» не могли принадлежать Императору, Императрице, трем Цесаревнам и доктору Е. Боткину. Совершенно очевидно, что люди, останки которых закопали в так называемом Поросенковом Логу, последние год-два, а может быть, и три года своей жизни плохо питались, не имели возможности ухаживать за зубами, не получали надлежащей стоматологической помощи, за исключением удаления зубов у двух человек (череп №2 и №4) незадолго до смерти. Это могло быть связано с тем, что все эти люди последние годы жизни, возможно, находились в тюрьме, в концентрационном лагере или в ссылке в далекой деревне, где отсутствовали зубные врачи. Эти люди испытывали нехватку качественного питания, нехватку витаминов. Результаты проведенных независимых комплексных историко-стоматологических экспертиз показывают неустранимое несовпадение стоматологического статуса «екатеринбургских останков» и возможного состояния зубов членов Царской Семьи.

Возникает вопрос: почему же такая экспертиза проведена только сейчас, ведь описание зубов черепов из так называемого Поросенкова Лога было известно старому следствию в 1990-х годах. Ответ простой. Еще в том, уже далеком, 1998 году на конференции в Царском Селе профессор Александр Бастрыкин (ныне глава Следственного комитета России) охарактеризовал как малограмотный стиль работы следователя В. Соловьева и указал на его главные ошибки: отсутствие комплексной и исторической экспертиз, которые сейчас и проведены в части сопоставления стоматологического статуса черепов из «екатеринбургских останков» и исторических свидетельств о стоматологическом лечении Императорской Семьи.

Таким образом, необходимо вернуться к постановлению Синода Русской Православной Церкви от 1998 года, в котором сказано, что «екатеринбургские останки» надо захоронить в отдельной могиле с надписью «Имена их, Господи, Ты сам веси». Мы не знаем и вряд ли узнаем, кем были эти люди, когда они умерли или как были убиты, но Господь знает их имена, как и имена всех миллионов страдальцев, погибших в братоубийственной и кровавой смуте, последовавшей за злодейским убийством святой Царской Семьи.