Неучтенный фактор национальной безопасности

Многие, наверное, видели телесюжет о том, какой образ женщины формируют у маленьких детей западные мультфильмы. Этот сюжет, сделанный талантливым журналистом Сергеем Игнатовым, открыл родителям глаза на то, что на самом деле закладывается в умы и души их детей. В сюжете грамотно были выстроены и видеоряд, и текст. Все было названо своими именами, без оглядки на «политкорректность». Но у нас вызвала некоторое недоумение одна вроде бы мелочь.

«Вы будете смеяться, – обратился к зрителям с экрана автор сюжета, – но в поведении мультяшных героинь нет целомудрия».
– А что тут смешного? Почему вы так сказали? – спросили мы Сергея при встрече. – Разве целомудрие – это смешно?
– Для кого-то – конечно! – ответил он. – И таких, уверяю вас, немало. Сейчас и слова такого не услышишь… Поэтому надо было как-то себя обезопасить.

А другой наш знакомый (он не раз предлагал нам темы, на его взгляд, наиболее актуальные для молодежи, представителем которой он и сам являлся) несколько лет назад попросил:
– Обязательно напишите о целомудрии!

Его это слово нисколько не смущало, а смущало, напротив, то, что о целомудрии сейчас никто (или почти никто) даже не заикается. Но по сути оба наших знакомых говорили об одном и том же. Только один стеснялся своей тревоги, а другой – нет. Обоих тревожило, что ценность целомудрия в современном обществе в лучшем случае равна нулю, а то и воспринимается с отрицательным знаком.

Может, кому-то такое утверждение покажется излишне резким? Тогда мы попытаемся не быть голословными, потому что речь идет не о рядовом культурологическом сдвиге, коих было предостаточно, особенно за последние десятилетия, а о вопросе жизненной важности. И если честно в этом вопросе не разобраться, то нас могут ждать весьма печальные и даже трагические события. Причем в тех сферах, которые, казалось бы, далеки от рассматриваемой темы.

В ногу с современностью

Похоже, в последние годы (примерно с середины 2000-х) в интересующей нас области произошло то, что в диалектике Гегеля называется «переходом количества в качество». Блудное сожительство, лукаво именуемое в молодежной среде «пробным браком» или даже «гражданским браком» (тут намеренно создана путаница, поскольку вообще-то гражданский брак – это брачный союз, зарегистрированный в ЗАГСе), стало настолько распространенным явлением, что многими уже признается новой нормой. Причем не только в самой молодежной среде, но и у старшего поколения, которое в своей личной жизни, может, и не бросилось в массовом порядке подражать молодым, но блуд взрослых детей и внуков не осуждает. Как теперь принято говорить, «относится с пониманием»: «Пусть поживут так, без расписки, получше узнают друг друга, проверят свои чувства. Брак – это не шутка. Вот сколько разводов сейчас! А почему? Да потому что в ЗАГС поторопились!»

Все чаще встречается и более радикальная поддержка. На вопрос, как поживает сын-студент, типовой ответ теперь звучит следующим образом:
– Слава Богу, хорошо. Взялся за ум, живет с девушкой. Она на него положительно влияет: следит, чтобы он учился, не пил, не путался с кем попало. Мы на нее не нарадуемся!

И, напротив, вы рискуете вызвать полное непонимание, если назовете незаконное сожительство развратом. На вас посмотрят как на оттаявшего мамонта:

– Причем тут разврат? Разврат – это когда партнеров меняют каждый день. Или там извращения всякие… А тут, наоборот, ребята остепенились, пробуют жить семейной жизнью. Это не то что не разврат, а очень даже нравственное поведение! Ответственное, серьезное отношение к браку!
С прискорбием вынуждены констатировать, что подобные взгляды уже не редкость и в православной среде. Во-первых, не прошли даром настойчивые призывы «просто любить своих детей, избегать давления и морализаторства, учитывать реалии необратимо изменившегося мира». И самое главное, всегда, что бы ни случилось, сохранять с детьми хорошие отношения, потому что это и есть признак настоящей любви.

А во-вторых, это вполне закономерное следствие какого-то невротического страха быть непонятым миром. Сколько раз за прошедшие годы звучало:
– Нельзя так открыто выступать за запрет абортов! Люди нас не поймут!.. Нельзя требовать от современных девчонок, чтобы они не ходили в мини-юбках с голым пупком! Нас засмеют!.. А выступать против фильмов с постельными сценами – вообще абсурд! Они, фильмы, сейчас все такие. Что ж, теперь и вовсе кино не смотреть? Только старье? Мы не должны выглядеть мракобесами и маргиналами! Надо идти в ногу с современным миром.
А поскольку современный мир в последние десятилетия навязчиво сексуализируется, стремление идти с ним в ногу, естественно, влечет за собой сдачу позиций. И вот уже от православных женщин периодически слышишь, что сын не женился, но «живет с девушкой». Правда, сообщения подобного рода пока еще сопровождаются вздохом: дескать, понятно, что хорошего в этом мало, но от меня ничего не зависит.

Не скажем, что часто, но иногда приходящие к нам на прием мамы стали жаловаться на разлагающую обстановку в православных школах (имеется в виду разложение, исходящее от учащихся). Например, одну девочку мать забрала, потому что ее соученицы-пятиклассницы хвастались друг перед другом любовными похождениями, понимая под этим отнюдь не взгляды, брошенные украдкой, и прочую «романтическую чепуху». Якобы у каждой уже был свой парень, а у Светы (назовем ее так) парня не было, и она из-за этого очень переживала, чувствуя себя ущербной. Конечно, скорее всего, то был плод коллективной детской фантазии, но фантазии развращенной. Не будем приводить подробности, однако уверяем вас, что без знакомства с порносайтами или какими-нибудь другими «секс-просветовскими» источниками информации у нормального ребенка, воспитанного в православной семье, таких фантазий возникнуть не может. Значит, хотя бы у части девочек в классе доступ к соответственным источникам информации был. А из этого следует, что их родители, вроде бы ориентированные на православные ценности – иначе зачем бы им отдавать детей в православную школу, да еще платить за это деньги? – не считали воспитание целомудрия наиважнейшей задачей.

Сталкивались мы уже и с реальным, а не воображаемым наличием «парня» у 12–13-летних девочек из православной среды. И с олимпийским спокойствием их мам, которые отпускают дочек в составе веселой компании на дачу, где не будет взрослых. Или, уезжая сами, оставляют детей в квартире одних. А на удивленный вопрос: «Как же вы не боитесь предоставлять ребенку неограниченную свободу в такой ситуации?» – отвечают совсем как типовые героини западных фильмов: «Она уже достаточно взрослая. Я надеюсь, у нее есть голова на плечах».
Но все же в церковной среде такие прецеденты пока что «эксклюзивны».

Вспоминая детскую сказку…

– Ну и что? – может прозвучать характерная реплика. – Что в этом такого уж особенно плохого? Допустим, появилась новая норма. У нас плюрализм. Хочешь – вступай в пробный брак, хочешь – первый раз целуйся под венцом. Никто ведь не заставляет жить по тем установкам, которые вы только что описали.

Возражение это столь же частое, сколь и поверхностное. Грех, порок и вообще любое зло не могут мирно сосуществовать с добром на паритетных началах. Зло или загнано в крысиный угол, или, если его оттуда выпустить, быстро и агрессивно движется к господству, вовлекая не укорененных в нравственной норме людей в свою орбиту и подавляя сопротивляющихся. Начинается с разговоров о том, что потребление наркотиков – это свободный выбор каждого, и никто не принуждает вас его делать. А кончается низведением в наркотическую преисподнюю целых государств, жителям которых не оставляют иной возможности заработать на жизнь, кроме как выращиванием опиумного мака, конопли или коки.

Русская народная сказка про лису и зайца очень точно рисует динамику экспансии зла. Сначала лиса такая слабенькая, жалкая, ведь она промерзла до костей в своей ледяной избушке. Что плохого, если заяц пустит ее к себе в сени? Наоборот, очень даже благородно проявить милосердие к замерзшей бедняге, закрыв глаза на то, что она хищница! Только хищница в сенях надолго не задерживается, а начинает хозяйничать в доме и довольно скоро выбрасывает сердобольного зайца вон. Как сказали бы теперь, осуществляет рейдерский захват.

С целомудрием – та же история. Мирного сосуществования с развратом не получается. Родители и педагоги некоторое время назад с удивлением начали отмечать, что многие девчонки-старшеклассницы и уж тем более студентки стыдливо скрывают… свою девственность. Казалось бы, чего тут стыдиться? Наоборот! Целомудрие – безусловная добродетель. И если она сегодня редкость, то, по логике вещей, должна цениться еще дороже. Но она не ценится, а вызывает насмешки – ведь именно их опасаются девочки, не говоря уж о мальчиках, хранящих чистоту.

Вдумайтесь: целомудренные ребята боятся насмешек, как будто целомудрие – это уродство! Но ведь, но с другой стороны, в современном мире насмешки над уродством порицаются. Это не толерантно, не гуманно, можно даже иск в суд схлопотать. Значит, нравственная чистота хуже уродства? Выходит, что так. Уродство, оно ведь не зависит от человека, а хранение чистоты – твой личный выбор, твоя личная вина. Твое девиантное (отклоняющееся) антиобщественное поведение, ибо из лубяной избушки общественного сознания уже изгнано понятие о целомудрии как о добродетели. Там хозяйничает лиса-порок.

Краеугольный камень государственной безопасности

Говоря о государственной безопасности, хотелось бы коснуться имени Питирима Сорокина, мало известного русскому читателю. В советское время его труды не пропагандировали, потому что он был эмигрантом первой волны. Сейчас замалчивают, потому что его воззрения резко противоречат современной либеральной идеологии. А между тем Питирим Сорокин был не просто ученым-социологом. Он был настоящим гением и, как свойственно гениям, намного опередил свое время. Его книга «Американская сексуальная революция» была издана в 1956 году (а писалась, соответственно, еще раньше), когда в Америке никакой сексуальной революции еще и в помине не было. Она и в куда более продвинутой в то время Европе началась лишь спустя 12 лет – в 1968 году. Но русский ученый, с одной стороны, обладал уникальным даром научного предвидения, умея по отдельным штрихам угадать картину будущего.

Описав то, как сексуализация сознания людей ведет к разрушению семьи: росту разводов, возрастающей неспособности к совместной жизни, упадку родительской любви, отказу от деторождения и к увеличению числа брошенных детей, – Питирим Сорокин переходит к более широким обобщениям. Он анализирует влияние сексуальной революции (повторяем: за полтора десятилетия до ее начала!) на экономику, культуру и политику. Короче говоря, на состояние государства и общества.

«Поскольку беспорядочная сексуальная жизнь подрывает физическое и психическое здоровье, мораль и творческие возможности ее приверженцев, то такое же воздействие она оказывает на общество, значительную часть которого составляют развратные люди. И чем больше их число и чем более развратно поведение, тем тяжелее последствия этого для всего общества. И если сексуальные анархисты составляют значительную часть его членов, то в конце концов они разрушают само общество».

Наши политики, общественные деятели, ученые много говорят и пишут о путях возрождения страны. В связи с этим предлагаются новые экономические модели, изменение политического курса, реформы образования, здравоохранения, модернизация сельского хозяйства, способы борьбы с коррупцией, различные законотворческие инициативы. И это, безусловно, важно. Но Питирим Сорокин ставил во главу угла другое. Он связывал то, что в представлении наших сегодняшних мыслителей никакой связи не имеет. Даже наоборот! Скажи сейчас какому-нибудь генералу, который всей душой болеет за Отечество и скорбит об ослаблении военной мощи, что для ее усиления нужны не только денежные вливания, а в не меньшей – если не в большей степени – целомудрие офицеров и солдат, он искренне удивится. (Хотя наверняка знает, что разврат подрывает здоровье, а установка на гедонизм, всегда сцепленный с развратом, подрывает боевой дух.)

Равно как и экономист не поймет, причем тут «одержимость сексом» (выражение Питирима Сорокина), если речь идет о проблемах совсем не амурного характера. Нет, он, конечно, не будет отрицать влияния нравственности на экономику. Но в понятие «нравственность» будет вкладывать нечто другое: честность, порядочность в делах и т.п. П. Сорокин же мыслил иначе. «Так как разумная, продолжительная и успешная экономическая деятельность возможна только в условиях стабильного общественного порядка, безопасности, внутреннего мира и законопослушного населения, – писал он, – то условия беспорядка и другие последствия поражения общества сексом (курсив наш. – И.М., Т.Ш.) чрезвычайно неблагоприятны для успешного экономического развития. Как правило, в итоге материальный уровень жизни в периоды беспорядка снижается, экономическое развитие замедляется, а экономическая активность ослабевает. Когда беспорядки начинают распространяться хронически, на революционное общество обрушиваются несчастья, бедность и голод. Они прекращаются только тогда, когда общество и его правящая группа отрезвляются от своего опьянения и исправляют свой неверный образ жизни, поведения и мысли».

Ставка нашей верховной власти на общенародный патриотизм в отрыве от целомудрия тоже нереалистична. С какой стати развращенные эгоисты, привыкшие жить по своим страстям и похотям и готовые ради них бросить, предать свою семью, ведущие постоянную войну со своими согражданами «в погоне за максимальной долей материальных благ и удовольствий», будут отдавать силы, здоровье и жизнь за соотечественников – людей, которых они никогда даже в глаза не видели? Они, наоборот, постараются извлечь выгоду из ситуации, не погнушаются предательством, перейдут на сторону врага, сделают все что угодно, лишь бы сохранить свою жизнь для новых чувственных утех.

Какие тут могут быть планы на возрождение страны, если при таком раскладе наивно рассчитывать даже на относительную стабильность, о которой теперь так много говорят?

Быть или не быть?

Несколько лет назад мы придумали проект «Чистая среда». Наверное, у многих читателей сразу возникла ассоциация с модными сейчас экологическими движениями. И в каком-то смысле эти ассоциации правильны. Только в нашем проекте речь шла о нравственном очищении среды, о нравственной экологии. Правда, мы не замахивались тогда на общество в целом, а мыслили скромнее, масштабами семьи и школы. Даже еще скромнее: мы хотели, чтобы директора каких-нибудь школ (или даже учителя в отдельных классах) предъявляли бы к родителям требования не только следить за выполнением домашних заданий и успеваемостью ребенка, не только покупать необходимые учебно-канцелярские принадлежности и вовремя сдавать деньги на разные школьные нужды, но и ограждать детей от растления, поскольку оно растормаживает сферу влечений, замедляет интеллектуальное развитие и, соответственно, препятствует успешной учебе. По нашему замыслу, от родителей требовалось бы не так уж и много: не давать детям играть в компьютерные игры, читать непристойные журналы и посещать непристойные сайты, бороться с употреблением бранных слов, не разрешать приходить в школу с пирсингами, голыми пупами и т.п. Ну и, конечно, строго следить за досугом детей, удерживая их от вступления в половые связи. Чтобы подростковый блуд стал не меньшим ЧП, нежели употребление наркотиков.

С прискорбием вынуждены признать, что в государственных школах наша идея распространения не получила. Православные школы и без нас стараются совместно с родителями создавать нравственно чистую среду. Но это капля в море и, как мы написали в начале, даже она в обстановке оголтелого общественного разврата порой оказывается не такой уж и чистой. В обычных же государственных школах наш проект оказался неосуществимым, потому что они обязаны брать детей по месту жительства, не ставя их родителям никаких дополнительных условий.

Быть может, сейчас, когда государство наконец-то заговорило о духовно-нравственном воспитании школьников, появится надежда реализовать и проект «Чистая среда»? (Впрочем, как он будет называться и чье будет авторство, нам совершенно все равно.) Но мы уже понимаем, что отдельно взятых школ, решившихся на «смелый эксперимент» по укреплению нравственности, для спасения нашей страны абсолютно недостаточно. «Чистой средой» должна стать вся Россия. Во всяком случае, основная ее часть. Те, кто хотят, чтобы у нашей страны была перспектива. Причем даже не развития, а просто продолжения жизни! Очень важно, чтобы люди поняли: защита целомудрия – это вопрос не только личного спасения, но и национальной безопасности. Вопрос ничуть не менее важный, чем защита государственных границ. Выбор тут в прямом смысле между жизнью и смертью. Так что выбора, по сути, нет. Если общество в здравом уме, оно не может выбрать смерть.

«Православие. Ру»

Женское здоровье в России ухудшилось в 4,5 раза. Врачи призывают к добрачному целомудрию
________________________________________
За последние 20 лет число здоровых девушек в России снизилось с 28,3% до 6,3%. Большинство из них страдает хроническими заболеваниями, уменьшающими шанс забеременеть и родить здорового ребенка.

Об этом заявил ректор Казанского медицинского государственного университета им. С.В. Курашова Алексей Созинов. По его данным, каждая пятая-шестая семья в стране не может иметь детей. Если беременность все же наступает, она только в половине случаев заканчивается родами. При этом только 37% родов проходят нормально. По числу абортов Россия в три раза превосходит страны Евросоюза вместе взятые. На будущее прогнозы тоже неутешительны: каждые последующие 5 лет число женщин, способных родить, будет сокращаться на 20%.