03 января 2019 г. Просмотров: 1799
Андрей Рогозянский
Хочу рассказать об одной манипуляции, когда, опираясь на данные социологических исследований, отрицают либо преуменьшают роль Церкви в российском обществе. По опросам, 65–75% наших соотечественников называют себя православными. Такова широкая рамка, не означающая регулярного посещения человеком храма и участия в Таинствах. Скорее он намеревается заявить, что не является атеистом и не относит себя к мусульманам, протестантам и другим исповеданиям.
В соответствии с этим в общественно-культурном плане Россия должна считаться православной страной – практически моноконфессиональной. Наши соотечественники менее религиозны в сравнении с восточноевропейскими соседями и более религиозны, если сравнивать их с населением стран Западной Европы.
Прихожан Русской Православной Церкви, по данных ФОМ от 2014 года, в обществе 8,8%, или, в числовом выражении, более 12 млн. человек. Как видим, по сдержанной оценке, влияние Русской Православной Церкви значительно. Паства ее – это крупнейшая из общественных групп в масштабах Российской Федерации. Для справки: у самой большой партии «Единая Россия» 2,1 млн. членов; у КПРФ таковых насчитывается всего около 160 тыс.
Иначе ситуация смотрится при переходе к подробному изучению параметров воцерковленности. Так, причащающихся раз в месяц и чаще опрос ФОМ насчитал всего 1,4%, посещающих храм более одного раза в месяц в обществе около 7,5%, ежедневно вычитывающих молитвенное правило – 0,7%, соблюдающих все посты – на уровне статистической погрешности – не более 0,4% от числа россиян.
Величины, и правда, небольшие. Но означает ли это, что Церковь не пользуется реальным влиянием в обществе, как утверждается некоторыми? Нет. Это означает лишь то, что критерии, прилагаемые к православным верующим, высоки. Никто не требует от каждого члена политической партии регулярного посещения по нескольку раз в месяц общих собраний, и добродетель и аскетизм не являются необходимыми условиями участия в работе профсоюза. Если социологические шкалы, аналогичные индексу воцерковленности, наложить на другие общественные группы, полученный результат окажется куда более скромным.
Следует отметить, что подлинность убеждений вообще не является социологической мерой. В приложении максимально строгого критерия социология развоплощается. Мы видим общество неструктурированным, влиятельные институты и общественные силы в нем как бы отсутствующими, а число сознательных членов их – стремящимся к исчезающе малым величинам. Однако понятно, что подобный взгляд чрезмерно ригористичен и не отвечает действительности. Политические, экономические, культурные и религиозные факторы затрагивают своим влиянием значительные доли населения.
Необходимо отдавать себе отчет в специфике религиозности, касающейся наиболее тонких «струн» души. Скептически отзывающиеся о современной роли Русской Православной Церкви, муссирующие тему «номинальных православных» и «веры для галочки», об утрате церковности, якобы происшедшей в России, совершают подлог. Глубоко, по-настоящему верующих было немного всегда, во все времена. Сам Иисус Христос называет таковых «малым стадом».
Если же пытаться социологически подобрать светские аналоги к воцерковленности, таковыми окажутся: принадлежность к активу организации или к элите той или иной сферы жизни. В свете этого показатель, например, в 7,5% постоянно занимающихся спортом должен считаться очень и очень высоким, и 1,4% знатоков и ценителей классической музыки или лиц с учеными степенями – это поистине выдающийся показатель для общества и достижение на ниве науки и культурного просвещения.
Корректный показатель – 35–40% «церковного народа», и исходя из него надо оценивать влиятельность РПЦ
Чуть менее строгая социологическая рамка дает уже более реалистичные, узнаваемые пропорции. Так, 50% назвавших себя православными (34% по обществу, данные ФОМ) посещают храм по нескольку раз в год, 20% (14% по обществу) причащаются от одного до нескольких раз в тот же период. 15–16% (10% по обществу) соблюдают по меньшей мере Великий пост и целых 68% (46% по обществу) тем или другим образом молятся. Согласимся, что для современного постиндустриального мира упомянутые показатели являются высокими. В особенности если учесть, что в самой Церкви присутствуют различные взгляды на частоту причащения, а Великий пост представляет собой непростое испытание: это максимально строгий и продолжительный среди всех постов.
С данной оценкой согласны специалисты ИСПИ РАН (результаты опроса 2012 г.): «Десятая часть россиян составляет верующее ядро общества, которое постоянно участвует в религиозной жизни и хорошо усвоило вероучительные догматы. Окружает его периферия верующего населения, составляющая 25–30% россиян. Это люди, так или иначе связанные с приходами и считающие религию важнейшей и неотъемлемой частью своей жизни. Для остальных соотнесение себя с Православием происходит на культурном уровне» (Ю. Синелина).
Итак, из показателя в 35–40% «церковного народа» необходимо исходить в оценке масштабов влиятельности Русской Православной Церкви в российском обществе в настоящее время. Вывод, немаловажный с точки зрения социальной политики. Подобный уровень доверия и вовлеченности ставит Церковь на уникальное место.
Укрепляется православная вера – становится крепче и общественная конструкция в целом. Ослабляется роль веры – российское общество теряет запас прочности, лишается своих характерных источников внутреннего воодушевления и сил.
Полностью:
|