О кочетковской секте (расколе)

Те люди, которые считают себя учениками московского священника Георгия Кочеткова, изначально являются сектантами. Объясню. Не нужно делать детальный богословский анализ, ибо они сразу себя отделили от Церкви. «Это они, а это – мы». Так всегда ставился и так и сейчас стоит вопрос. Ведь нужно же новообращенным объяснять, почему, выбрав кочетковское братство, а не обыкновенный православный приход, они поступили верно. Кстати, так поступают любые протестанты.

«Они» (обычные православные верующие) верят неправильно, а мы верим правильно. «Их» организация неправильная (даже термин есть «приход»), наша организация правильная (община). Мы правильные книжки читаем, они нет. И богослужение у нас на русском, т.е. правильное, а у них на церковнославянском языке неправильное. Да и на богослужении мы ведем себя особенно, стоим с русскими книжками, лобызаем друг друга с криками «Христос посреди нас!», когда эти дебилы поют Символ веры. Мы будущее, они (т.е. Православие) – атавизм, прошлое. Сектантство и элитаризм, как говорится, на лицо.

Совершенно очевидно, что община, построенная на таком основании, должна была иметь под собой некоторое учение, развязывающее ей руки, дающее возможность жить без оглядки. Таким учение стала экклесиология прот. Николая Афанасьева. Согласно этому учению, Поместной Церковью является Евхаристическая община, которой опять-таки по-Афанасьеву, является приход. Если приход это Поместная Церковь, то внешнее управление, т.е. епископ и тому подобное, не нужны. Поместная Церковь независима и самодостаточна, и не нуждается во внешнем управлении. Община-Церковь сама выбирает священство, епископ не может назначать или смещать никого. Поэтому для кочетковцев епархии и епископы никогда не играли никакой существенной роли. Они жили в своем параллельном мире, имея свои структуры, свое высшее образование, не обремененные необходимостью принимать общецерковные нормы. Зачем? Мы правы! И если в других общинах не так, то там плохо, а у нас хорошо.

Нужно заметить, что у того же Николая Афанасьева есть еще один возмутительный тезис, который любят кочетковцы: «в Церкви были хорошие времена до эпохи Вселенских Соборов, а начиная с Соборов, Церковь уклонилась от истинного пути». Не стало, дескать, богословской свободы. Чуть что не так – ересь – какое противное слово! То есть авторитет Церкви, даже в лице ее Соборов и Святых отцов – вовсе не авторитет. Не случайно у кочетковцев популярна еще одна тема – раннее Христианство. Дескать, вот тогда все было правильно – всеобщее священство лаиков (мирян), агапы с преломлением и благословением хлеба. Каждый может совершить таинство! Секта увлеклась исторической реконструкцией. И дело не в реконструкции, а в том, что эти самочинные фантастические действия подаются в качестве истинных, в противовес «ложным» – Таинствам, которыми жила и живет наша Церковь, которые есть не фантазия людей, а действие Святого Духа.

Богослужение на русском языке – это лишь первая часть огромной программы по модернизации Церкви, подготовленная Г. Кочетковым и его адептами. Если не поставить им заслон, мы не узнаем Церковь, в которую мы пришли когда-то. За русификацией богослужения и выборным священством придет женский епископат и служение гомосексуалистов, то, чем богат любимый ими Запад.

Человек приходит в Церковь не спасать Ее. Он приходит, чтобы спасаться в Ней. «Что Церковь приняла и облобызала, то нам надлежит благоговейно принять и исполнить» – сказал однажды знаменитый старец-исповедник ХХ века архимандрит Серафим (Тяпочкин). Так будем верны Церкви, ее Преданию, ее Духу, который она пронесла через века.

P.S. Что надлежит делать? Не поддаваться соблазнам кочетковцев. И еще, я думаю, нужно просить архиереев и самого Патриарха решить вопрос об отлучении этой секты и ее руководителей от Православной Церкви. Раз и навсегда. До полного покаяния.
 

Как митрополит Савва пригласил Кочеткова в кафедральный собор Твери послужить.