Узелок

Сейчас все, кому не лень, пишут про Белоруссию (что понятно). Не считая себя узким специалистом в этом вопросе и полагая, что все главное, в общем, уже сказано целым рядом уважаемых коллег, я все же вынужден внести в этот процесс и свою малую лепту, по одной простой причине: все дело в акцентах. Дьявол кроется в деталях, ведь так?

Всерьез обсуждать вопрос в либеральном духе про "восстание народа против диктатора" – это, разумеется, ниже плинтуса. Мыслить в таком ключе и даже полемизировать с этим – значит унижать собственное достоинство. Про технологии цветных революций и прочее, в общем, тоже давно все сказано и понятно. Как и про подлинную цель данного организованного процесса: оторвать Белоруссию от России, окончательно вывести ее «из-под нашего влияния». Это все трюизмы, не стоящие того, чтобы лишний раз их повторять.

Всерьез стоит обсуждать другое. Вот, в патриотической среде идет наивно-беспомощная дискуссия про самого «Батьку»: он хороший или плохой, «наш» или «не наш»? Одни говорят, что он зачистил там у себя все пророссийские организации, про его двусмысленные игры с Западом, другие, напротив, интерпретируют его деятельность как создание своего рода плацдарма для последующего воссоздания единой большой России (что включает в себя воссоединение, так сказать, ядра империи: Великороссии, Новороссии, Малороссии и Белоруссии). Куда можно добавить еще Приднестровье и исторически русские казачьи области северного Казахстана.

Здесь нужно сразу определиться, чем мы, собственно, занимаемся: играем в известную игру "если бы президентом был я", говорим об имперской идеологии и программе как должном или же анализом реальности. Смешение этих двух планов и обусловливает противоречивость "патриотических" интерпретаций. Фантазии – не моя стезя; мы все в свое время отдали слишком много времени и сил этому занятию.

Лукашенко – политик, конечно двусмысленный, это так, но интерпретировать его деятельность в терминах "друг или враг" – занятие абсолютно бессмысленное, крайне далекое от адекватного представления о реальности. Аналитический вывод, чуждый субъективных оценок, может звучать совсем иначе: он – продукт распада СССР, причем, если уж говорить об оценках, наименее паршивый из всех аналогичных продуктов.

"Пророссийскости", как ее понимают наши "патриоты" нет в первую очередь в самой российской политике; все остальное глубоко вторично. «Зачистка» пророссийских движений в своем государстве – это не особенность политики Лукашенко: то же самое произошло и происходит во всех других осколках Союза. Естественен вывод о том, что не сами «местечковые» постсоветские режимы являются источником такой зачистки. Которая в случае Лукашенко, на первый взгляд, странным образом противоречит декларациям о пророссийском векторе в политике правящего субъекта, что делались в начальный период его правления.

Вопрос «интеграции с Россией» – поистине роковой для каждого постсоветского лидера. Ибо какая же может быть «пророссийскость» в ситуации, когда прозападный вектор исходит из самой Москвы? Если сама Россия «входит в Европу», то почему Белоруссия, Украина и все остальные должны входить туда же непременно через Россию, а не как-то иначе? Здесь уже «своя рубашка» становится, так сказать, принципиально приоритетнее всякого рода возвышенных идей и теоретически правильных рассуждений.

Отнюдь не директор белорусского совхоза, который был тогда очень мелкой сошкой, не имевшей никакого отношения к элите, разрушал СССР. Это делало либеральное КГБ. Игорь Друзь вспоминает распад СССР: «Тогда московская верхушка реально поддерживала сепаратистов окраин, собираясь грабить госсобственность и вписываться в мировую элиту с помощью сдачи страны, но при этом часто делала вид, что проводит политику советского патриотизма, проводя акции “недонасилия”, типа штурмов телецентров и разгонов митингов, которые не запугивали, но еще больше драконили местное население республик. А московские СМИ вовсю пиарили нацистов всяких украин и латвий. Советских патриотов не гнобили напрямую, даже давали им высказаться, даже в «Правде», как Нине Андреевой, но их просто тихо сливали. Я не разделяю советской идеологии, но важна суть: похоже, теперь похожим способом из Москвы постепенно сливают саму РФ и ее последних союзников, уже под риторику русского патриотизма».

Эта справедливая констатация лишена некоторой необходимой конкретики, связанной со спецсоставляющей всего процесса: под «московской верхушкой» следует понимать определенную часть комитетских элитных групп, выдвинувших во власть Горбачева для реализации вполне определенного политического проекта: демонтажа империи-СССР, создания на его месте сильного национально-буржуазного, модернизированного государства и последующего вхождения в Европу, где игроки с погонами надеялись стать лидерами. Верили они в это или изначально были лишь злонамеренны – глубоко второстепенный, отнюдь не важный вопрос. Ибо в политике важен результат, а не намерения. Этим политика отличается, например, от дела личного спасения, о котором устами святых отцов говорит Церковь. В связи с вышеизложенным я настаиваю на моем приоритете в изобретении термина «младочекисты» (по образцу младотурок).

С тех пор сдача всего, что хоть как-то связано с имперским наследием, ради успеха данной игры – единственное подлинное содержание «реал политик» на постсоветском пространстве, единственное, к чему у «илитки» есть драйв, тяга, в каком-то смысле страсть. Со сдачей всё получается отлично, насчет вожделенного успеха, в который так верят некоторые остатки «патриотов», остаются вопросы. В свете этого глупо сетовать, что «батька» столь лукав и двусмысленен. Удивляться следует тому, что он так долго продержался в этом состоянии, не скатившись в окончательно прозападную политику, как, например, многие его украинские коллеги. Впрочем, как известный циник, я все же думаю, что этому есть сугубо меркантильные причины, поскольку белорусский оазис в его нынешнем виде был бы невозможен без соответствующих российских вливаний в экономику маленького государства. Однако же правильно констатирует и Елена Семенова: «Сделав ставку на либерально-западные силы и нейтрализовав силы русские, белорусский президент остался один на один против тех самых либералов, и опереться ему оказалось не на кого. Раньше или позже в аналогичном положении рискует оказаться и президент российский». Только не следует сетовать по поводу того, что «Москва вряд ли извлечет уроки» из происходящего. Так можно говорить, если верить, в честное заблуждение «Москвы». А там не то, там – сознательная доктрина. Согласно этой доктрине, если вышеупомянутый конструкт «вхождения» не состоится, это будет означать конец всякой политики по определению. Нельзя же считать политикой надежды постсоветских элитариев на «вписывание» в умирающую на наших глазах западную цивилизацию «за счет всего». Это уже проблема личного выживания каждого, впрочем, не менее утопичного, чем сам «проект»… Особенно в контексте предстоящего обрушения и сознательного демонтажа так называемого современного мира самими западными элитами. Но реальное возрождение русской энергии, по определению имперской – настоящий кошмар абсолютно всех постсоветских элит, без малейшего исключения. Ибо их органичная, духовная связь с традицией русского имперского строительства, русской истории, культуры, религии, всего жизненного уклада потеряна раз и навсегда. Духовная связь потеряна, но память осталась. И потому русскую энергию сливают всеми возможными способами – от очень грубых до самых изощренных. Должны ли мы здесь вспомнить пассионарных лидеров несостоявшейся «Новороссии», последовательно убитых украинскими диверсантами? При полной неспособности (или нежелании) российских «кураторов» их защитить.

На фоне вышеизложенного всякие, даже правильные, рассуждения о злоумышлениях Запада (которые, конечно же, есть, как же без них) глубоко вторичны и не объясняют главного. Например, пишут, про интриги и великодержавные устремления Польши. Но могла ли Польша вести себя подобным образом во времена империи – будь то царских или хотя бы советских времен? Вопрос, понятное дело, риторический.

В свете вышеизложенного все стенания в связи с белорусскими событиями на тему «сам виноват» и «что делать» абсолютно не идут к делу. В них, в этих событиях, есть, конечно, и субъективный момент. «Батька» не согласился на вариант «объединения» с РФ, в результате которого Путин должен был «остаться», став реальным президентом «союзного государства», а Белоруссия стать его частью. А затем он почему-то решил, что имеет право не насиловать свой народ в связи с проектом «пандемия». В результате этих двух «промахов» он лишил себя поддержки как в РФ, так и на Западе. Однако, эти субъективные промахи лишь ускорили, так сказать, «объективный» процесс (порожденный, в свою очередь, другой субъективностью). Ведь, согласно русской пословице, «как веревочке не виться, а узелок-то тут». Рано или поздно эпоха Лукашенко должна была закончиться. Ибо алгоритм распада был заложен давно, отнюдь не вчера и не в маленькой «братской стране». Это произошло еще во времена, как тогда казалось, непоколебимого могущества СССР, во времена группы «Мост»[1] и «проекта Андропова». А вы все «батька», батька». Тут, милые мои, отнюдь не Миколка. Тут другой убивец.

Источник: