Наркоситуация: игра со смертью

Проблема наркомании в мире становится все острее. Численность наркозависимых людей на планете растет, незаконный оборот и распространение наркотических средств интенсифицируются, их разнообразие и токсичность увеличивается.
По оценкам ООН в 2013 году на планете принимали наркотики 246 млн. человек, то есть примерно один из двадцати взрослых землян, при этом каждым третьим потребителем являлась женщина. Если численность так называемых «проблемных потребителей» в мире остается практически неизменной на протяжении последнего десятка лет, то доля тех, кто, потребляет наркотики время от времени, растет (рис. 1).

Рис. 1. Общемировые тенденции численности наркопотребителей (оценки в отношении населения в возрасте от 15 до 64 лет)[1]

Россия не остается в стороне от печальных глобальных трендов и также подвергается наркоэкспансии. В официальных источниках приводится множество фактов, отражающих всю проблематичность ситуации в нашей стране.

В 2015 году отечественными органами наркоконтроля из незаконного оборота было изъято около 23,3 тонн различного вида наркотиков[2], а за одни только последние новогодние праздники — 1,5 тонны[3].

В целом же годовой оборот наркотиков в России оценивается специалистами в сумму от 1 до 1,5 триллионов рублей[4]. Если соотнести этот объем средств с объемом финансированием отечественного здравоохранения из федерального бюджета (491 млрд. руб.[5]), то окажется, что разница составляет 2–3 раза. Количество зарегистрированных органами наркоконтроля тяжких и особо тяжких наркопреступлений с 2004 года выросло в полтора раза, количество связанных с незаконным сбытом наркотиков зарегистрированных преступлений — в 1,3 раза, преступлений, связанных с незаконным оборотом наркотиков, совершенных в составе преступного сообщества — в 1,5 раза. Три четверти тех, кто привлекается к ответственности за преступления указанного типа, сами являются наркоманами. Больше 60% мелких краж и грабежей совершают наркопотребители.

За период с 2010 по 2014 гг., в нашей стране совершено более миллиона преступлений, связанных с незаконным оборотом наркотиков. Из них 813 тысяч квалифицируются как тяжкие и особо тяжкие. В целом в ХХI веке снизить численность данного типа преступных деяний не удается (рис. 2).

Рис. 2. Преступления, связанные с незаконным оборотом наркотиков, тыс. (построено по данным Росстата)

По данным ФСКН за последние пять лет в России число преступников, совершивших уголовное деяние в состоянии наркотического опьянения, увеличилось более чем два с половиной раза. А в учреждениях уголовно-исполнительной системы содержатся 83,4 тысячи человек с зависимостью от наркотиков[6].


Более 60 процентов заболевших или зарегистрированных как ВИЧ-инфицированные каждый год — это люди, которые заразились шприцевым путём, используя наркотики[7].

В Докладе Президенту «Итоги деятельности Федеральной Службы Российской Федерации по контролю за оборотом наркотиков в 2015 году»[8] указано, что по состоянию на начало 2015-го года в России было зафиксировано 7,3 млн. наркопотребителей.

РЕПРЕЗЕНТАТИВНА ЛИ ЭТА СТАТИСТИКА?

Только отчасти, так как официальные цифры отражают только численность зависимых, попавших в прямую видимость соответствующих структур. Большинство потребителей тяжелых наркотиков состоят на учете (выявить их не так уж сложно в силу ярких внешних симптомов от характерного психического состояния до физической ломки).

А вот потребители более легких средств являются очень труднодоступной для подсчета категорией (врачи ими не занимаются и по статистике они, как правило, не проходят). Органы здравоохранения ежегодно выявляют до 60 тыс. новых потребителей, но медицинские учреждения регистрируют тех, кто добровольно обратился туда за помощью, или тех, кого направили на альтернативную меру наказания.
Судя по последним результатам социологических опросов, каждый десятый молодой человек в возрасте от 18 до 24 лет принимал наркотики (медицинские назначения, естественно, не в счет), а в ближайшем окружении каждого четвертого есть наркоманы (рис. 3).

Рис. 3. Доля россиян разного возраста, утвердительно ответивших на вопросы о потреблении наркотиков[9]

Из этого же исследования следует, что одним из определяющих факторов является материальное благосостояние (среди высокообеспеченных граждан «потреблял» каждый десятый, среди малообеспеченных — каждый двадцатый). Кроме того, в Москве доля людей, лично знакомых с потребителями наркотиков выше среднего по стране.

Статистика наркомании по Москве пугающая. Начальник столичного УФСКН В. Давыдов сообщил, что число погибших от передозировки наркотиков в столице за 2014 год выросло на 41%.[10]

Еще один значимый фактор, согласно опросу, — уровень образования. Оказалось, что среди людей, имеющих диплом об окончании вуза, потребителей больше. Это, конечно, напрямую связано и с материальным фактором, поскольку доступ к высшему образованию легче получают обеспеченные категории граждан, да и зарплаты по окончанию вузов относительно выше. Проблему наркотиков в вузах подтвердил и главный психиатр-нарколог Минздрава РФ Е. Брюн. Он заявил, что в российских вузах потребители наркотиков составляют от 2 до 30%, особо распространено это в творческих вузах. Пик потребления фиксируется на втором курсе, затем молодые люди либо «перерастают» свои девиации, либо их выгоняют из учебных заведений. По утверждению Брюна, примерно 10% учащейся молодежи (школьников и студентов) имеют опыт употребления наркотических средств[11].

ОТКУДА ДУЕТ СМЕРТЕЛЬНЫЙ ВЕТЕР

Наркопроизводство является сегментом экономики многих стран мира. Эпицентры давно известны — государства Южной Америки, Афганистан, Юго-восточная Азия. Вот только один пример: в Южной Америке и Афганистане находятся две мега-нарколаборатории, в каждой из которых работает по 4 млн. человек. Чтобы подчеркнуть колоссальность организации, достаточно сказать, что численность контингента равняется численности людей, занятых в американском и натовском ВПК[12].


Рис. 4. Основные потоки незаконного оборота кокаина в мире[13]


Рис. 5. Основные потоки незаконного оборота опиатов в мире[14]


Рис. 6. Мировое производство опия[15]

В Афганистане ежегодный объем финансовой выручки составляет 100 млрд. долларов. Объем доходов в Колумбии и близлежащих странах оценивается в 150 млрд. Эти страны суммарно продуцируют около половины нарковыручки мира, при этом им самим достается не более 2,5 млрд., а остальное принадлежат бенефициарам, которые находятся за пределами этих стран и контролируют транзит, логистику, выработку присадок и т. д. Известно, что у запрещенной в России организации ДАИШ наркотики — одна из основных статей доходов наравне с нефтью и оружием.
Если пристальнее вглядеться в выше приведенные карты транзита, то видно, что его вектора совпадают с регионами напряженности (Таджикистан, Киргизия, Ближний Восток, Турция и т.д.). Турция и вовсе пошла на, казалось бы, абсолютно невыгодный ей конфликт с Россией после того, как российские военные взяли под контроль нефтяные объекты на границе сирийско-турецкой границы (что нарушало схему «нефть в обмен на наркотики»).

Еще одно направление торговли смертью — Юго-Восточная Азия, которая стала основным поставщиком синтетических наркотиков амфетаминового ряда. На сегодняшний день именно «синтетика» вызвала многократный рост числа острых токсических синдромов у несовершеннолетних и обеспечило всплеск изъятий (рис. 7).


Рис. 7. Динамика изъятий синтетических наркотиков в РФ[16]

ПОЧЕМУ ВСЕ ТАК ПЛОХО?

Вроде бы все направления потоков достаточно известны, но постановки глобальной задачи на международном уровне практически нет. Спецсессия Генеральной ассамблеи ООН по наркотикам проводилась в 1998 году, после чего на протяжении восемнадцати лет эти вопросы акцентированно не поднимались. Следующая подобная сессия состоялась 19—20 апреля 2016 года в Нью-Йорке, и на ней прозвучали предложения «остановить войну с наркотиками», «декриминализировать наркоманию и сосредоточиться на лечении наркозависимых»[17]. Собственно итоговый документ в основном сводится к изложению работы по помощи наркоманам и мер, позволяющих сократить спрос на наркотики.

В официальных документах ООН до сих пор нет указания на то, что наркопроизводство в целом и транснациональные наркотрафики являются общемировой угрозой, и, по всей видимости, не появится. Разговоры ведутся в основном о медицинских и социальных аспектах, тогда как глобальный срез проблемы умалчивается. Почему так редко обращается мировое сообщество к обсуждению столь важного вопроса? По всей видимости, есть сильное противодействующее лобби и влиятельные интересанты.

А что в России? В 2010 году была принята Стратегия государственной антинаркотической политики Российской Федерации до 2020 года. Тремя годами ранее был создан государственный антинаркотический комитет. В 2013 году утвердили программу противодействия обороту наркотиков, которая парадоксальным образом не предусматривала централизованного финансирования, расчет велся на местные бюджеты. А они, в условиях кризиса и с учетом проводимой региональной политики денег на это выделить не в состоянии. Государственные программы превенции и реабилитации практически отсутствуют. Например, систему лечебно-трудовых профилакториев, направленную на освобождение от наркотической зависимости в 1995 году порушили, оно и понятно, так как ее работа требовала затрат на 30–40 млрд. рублей в год, а зачем такие деньги тратить. Вон же, действует уже более 500 негосударственных центров, занимающихся реабилитацией наркопотребителей, правда стоимость таких программ немалая, но это уже не забота государства.

Надо сказать и о роли Интернета, а вернее о той работе, проводимой относительно сайтов-наркоторговцев. Бывший директор ФСКН сообщил[18], что за два года его ведомством было отработано 89 тысяч заявок граждан и организаций по поводу наркотических интернет-страниц, пропагандирующих распространение и употребление наркотиков. Половина была подтверждена. Но заблокировать удалось только 3 тысячи, поскольку новые наркотики появляются как грибы после дождя и их попросту не успевают вносить в единый реестр, которым в своей деятельности обязаны руководствоваться официальные службы.

Указом президента в апреле 2016 года созданная четырнадцать лет назад Федеральная служба по контролю за оборотом наркотиков была переведена в подчинение МВД. Принявшая вид очередной реформы попытка еще больше централизировать власть перед лицом социально-политического кризиса вряд ли пойдет на пользу делу борьбы с распространением наркотических средств. Система, создаваемая почти полтора десятка лет, снова рушится, да и опыт российских реформ последних лет заставляет сомневаться в позитивности получаемых результатов.
В решении проблемы наркотизации много аспектов — медицинский, социальный, психологический, правовой, информационный. Но есть еще одна важная грань. Население ценностно дезориентировано. Нет целей на уровне страны, нет целей на личностном уровне. Потребление, гедонизм, вседозволенность — с этим все ясно. Но и с теми, кто стремится к большему (например, получить образование, расширить кругозор) может произойти неприятный «фокус» — если не получается ответить на терминальный и фундаментальный вопрос «для чего?», то все легко теряет смысл. Отсюда и депопуляция, и различные аддикции, и расчеловечивание социума. Государство же процесс поиска смыслов не приветствует, более того, вопросы о высших ценностях (то есть идеологии) поднимать в глобальном масштабе просто запрещено Конституцией. Из самых высоких чиновничьих кресел уверяют: с остальным миром у нас общие ценности, мы часть мирового сообщества (что за часть такая?), мы куда-то там должны интегрироваться и т. д. В общем, лукавство явное, которое в этой игре со смертью только ускоряет тотальный проигрыш.

Источник: http://rusrand.ru/analytics/narkosituaciya-igra-so-smertyu