Наша государственная "схема"

Схема построения русской государственности, которой русская нация придерживалась одиннадцать веков – проста и ясна. Были "влияния", были катастрофы, трагические провалы, но, в общем, страна тянулась к своей схеме – доминанте, линии, инстинкту – как хотите, – и из каждого провала снова выкарабкивалась в ней.

Я не хочу утверждать, что эта схема является наилучшей из мыслимых. Но совершенно очевидно, что, как только Россия отходила от неё – не получалось ничего, кроме провалов и катастроф. Нация как-то повторяет пути индивидуального развития: эллины строили искусство, римляне строили Империю. Из государственности у эллинов не вышло ничего, из искусства у римлян не вышло ничего. Каждому – своё...

Организация Киевской и Московской Руси в их лучшие времена была элементарно проста. Можно сказать: гениально проста. Это была организация единства во имя общего блага. Киевская Русь держалась до той поры, пока существовала центральная и сильная княжеская власть. С распадом этой власти – погиб и Киев.

Россия падала в те эпохи, когда русские организационные принципы переделывались на западноевропейский лад: удельные наследники Ярослава Мудрого привели к разгрому Киевскую Русь, отсутствие центральной власти привело к татарскому игу. Петровская европеизация привела к крепостному праву. Ленинское "догнать и перегнать" – к советскому.

Россия имеет свои пути, выработала свои методы, идет к своим целям. Поэтому никакие политические заимствования извне ни к чему, кроме катастрофы привести не могут. Так, для Менделеева было бы катастрофой, если бы его заставили переменить лабораторию на сцену, а для Шаляпина, если бы его заставили переменить сцену на лабораторию.

Решающим фактором государственного строительства является психология народа-строителя. Географические и климатические условия могут помогать строительству, как они помогали Риму; и могут мешать, как они мешают нам. Но эти условия не могут ничего создать и не могут ничему помешать. Из всех культурных стран мира Россия находится в наихудших географических и климатических условиях, – и это не помешало стройке Империи. Из европейских стран Франция находится в самых лучших условиях, и у неё не вышло ничего.

Если у народа нет государствообразующего инстинкта, научающего совместному добрососедскому сожительству тысячи и миллионы людей, такой народ не создаст государство ни при каких географических, климатических и прочих условиях. Если у народа есть такой инстинкт, то государство будет создано вопреки географии, вопреки климату, если хотите, даже вопреки истории. Так было создано русское государство.

Настоящая реальность таинственной русской души – её доминанта – заключается в присущем русскому народу государствообразующем инстинкте общежития.

Внешняя история России – от сказочных времён Олега до каторжных дней Сталина – есть процесс расширения. При Царях и без Царей, при революциях и без революций, страна территориально ширилась. При этом был найден детски простой рецепт для сожительства полутораста народов и племен, основанный на прирожденном русскому народу чувстве социальной справедливости.

Россия завоевала Кавказ. Не следует представлять себе этого завоевания в качестве идиллии: борьба с воинственными горцами была тяжелой и упорной. Но ничья земля не была отобрана, на бакинской нефти делали деньги "туземцы" Манташевы и Лианозовы, кавказские князья шли в Императорскую гвардию, а товарищ Сталин – Джугашвилли даже возглавил государство.

x x x
"Русский империализм" делал иногда ошибки, но правило его заключалось в том, что человек, включенный в общую государственность, получал все права этой государственности. Министры поляки (Чарторыйский), министры армяне (Лорис-Меликов), министры немцы (Бунге) – в Англии невозможны. О министре индусе в Англии и говорить нечего. Про Англию говорим потому, что английская система имперской стройки была наилучшей системой – после русской. В Англии было много свобод, – но они были только для англичан. В России их было меньше, – но они были для всех.

Англия ширилась и воевала за свои интересы. Мы воевали за свою шкуру. Перед Россией со времен Олега до времен Сталина история непрерывно ставила вопрос: быть или не быть? Съедят или не съедят? Даже не в смысле "национального суверенитета", а в смысле конкретно "шкуры": при Кончаках времен Рюриковичей, при Батыях времен Москвы, при Гитлерах времен социализма – дело шло об одном и том же: налетят враги (Кончаки на конях, Гитлеры на самолетах) – и обратят в рабство.

x x x
Задолго до образования киевской государственности по просторам теперешней Южной России бродили степные орды, делавшие невозможным никакое государственное строительство. Эти орды смели с лица земли германские, венгерские, болгарские и хозарские попытки государственной и культурной организации русской территории. От всех предыдущих попыток киевская отличалась тем, что те не устояли, а она устояла. Отличие, согласитесь существенное.

Почему все остальные не выдержали, а Русь выдержала? По той же причине, по какой она впоследствии выдержала: татар, турок, поляков, шведов, французов, немцев. Ответ нужно искать во врожденных способностях нации. Новорожденная русская нация проявила огромную способность к уживчивости. Она быстро сходилась с любой силой, готовой работать совместно.