Попытка нравственного переворота. Чем объяснить абсурдный спектакль с COVID-19?

Что это всё такое? Распространенное объяснение — «чиновничий маразм». Но если маразм, то почему столь однотипный, одни и те же маразматические меры в разных странах?
Мы уже обращали внимание на странности коронавирусной эпопеи, на алогичность многих властных распоряжений. Нередко создавалось впечатление, что нас сделали участниками какого-то абсурдистского спектакля. Продуктовые магазины открыты, а хозяйственные, где можно купить кастрюли и сковородки для приготовления еды, закрыты. И все прочие, торгующие промтоварами, тоже.

Собак выгуливать можно, а дети должны сидеть взаперти. В транспорте ездить позволено, а на кладбище ходить нельзя. Хотя вероятность заражения в транспорте неизмеримо выше.

Граждан обязывают носить маски, но если кто-то из этих граждан участвует в телевизионном ток-шоу, там, наоборот, маски надо снимать. А ведь, казалось бы, где, как не на телевидении, явить пример правильного поведения во время опасной пандемии, которая уносит жизни стольких людей, о чем нам то же самое телевидение твердит с утра до ночи?

Что это всё такое? Распространенное объяснение — «чиновничий маразм». Но если маразм, то почему столь однотипный, одни и те же маразматические меры в разных странах? Допустим, есть какая-то общая методичка. Но почему к абсурду, в ней изложенному, не возникло критического отношения? Не потому ли, что этот абсурд зачем-то понадобился? Но тогда зачем?

У человека довольно рано формируется логическое мышление: возникают причинно-следственные связи, приходит понимание каких-то закономерностей, способность просчитать на несколько шагов вперед. Логика дает опоры, помогает ориентироваться в окружающем мире, быть рассудительным, действовать разумно. Опора на разум настолько свойственна природе человека, что даже отражена в его латинском наименовании homo sapiens.

Когда же вокруг начинает происходить абсурд, опоры рушатся, человек не понимает, на каком он свете, впадает в состояние растерянности, хаотизации и даже паники, становится беспомощным, а потому легко управляемым. Если же паника еще и нагнетается извне, то человека, особенно с хрупкой нервной системой, «накрывает» шок. А паника в этой коронавирусной истории, которую справедливо называют коронавирусной истерией, нагнеталась весьма агрессивно.

По телевизору, который люди, очутившись под домашним арестом, смотрели круглосуточно, им без конца говорили о страшном неизученном вирусе, о том, что он ведет себя непредсказуемо, выкашивает целые семьи, уносит множество жизней. Демонстрировались гробы, которые в Италии увозили в неизвестном направлении для кремации, и родственникам даже не позволяли присутствовать на похоронах — настолько этот вирус якобы смертоносен. Журналисты периодических изданий тоже потрудились на славу, садистически смакуя в своих статьях подробности мучений больных: «сожженные» легкие, удушье, трубки, которые торчат из разных частей тела…

Сам вид врачей в противочумных костюмах наводил ужас. И санобработка улиц и площадей… Где это видано, чтобы против вируса дезинфицировали асфальт и обряжали медиков в противочумную спецодежду? Весь этот устрашающий антураж усиливал ощущение абсурда и, соответственно, усугублял шоковое состояние. А у тех, кто еще не утратил остатки здравого смысла, в голове роились предположения и догадки одна страшнее другой.

«Власти определенно что-то скрывают… похоже, тут не вирус, а нечто куда более ужасное…» Кто-то писал в сетях про легочную чуму, кто-то про отравление ядами и повышенную радиацию из космоса. Домыслы были разные, но все сходились на том, что о вирусном заболевании никогда раньше не говорили как о войне. А поскольку теперь начальство упорно это твердит, значит, нас к чему-то готовят. Только пока не объявляют, к чему…

Есть еще и третий компонент шокогенной коронавирусной спецоперации. Это карательные меры. Причем он (третий компонент) вобрал в себя как элементы первого (абсурда), так и второго (информационно-психологического устрашения). Терроризируя людей сообщениями о смертельной опасности, которой они могут подвергнуться в любую минуту, их не только загнали по домам, но и обложили штрафами, якобы так проявляя о них свою высокую начальственную заботу. Как написали многие СМИ, за время карантина в России власти собрали штрафов примерно на миллиард рублей! Представляете, сколько людей оштрафовали?

И ведь штрафовали за то, что еще недавно было совершенно естественной и неотъемлемой частью жизни каждого человека: за то, что здоровый старик или старушка посмели высунуть нос из дома (65+ обязаны были соблюдать особо строгую самоизоляцию!), а кто-то помоложе удалился от дома больше, чем на сто метров или вывел погулять ребенка, ошалевшего от сидения в тесной квартире. Полицейские в черной форме и черных масках (что само по себе выглядело устрашающе) не пускали прихожан в храмы. То есть, привычный образ жизни законопослушных граждан в одночасье перевели в разряд криминала, и это нанесло страшный удар по массовому сознанию. Думаем, что последствия еще долго будут сказываться на психике нашего народа.

А так называемая забота о находящихся на домашнем карантине? В каком воспаленном мозгу могла зародиться идея «Социального мониторинга», обязывающего больных делать селфи в доказательство того, что они сидят дома? Не представил такое доказательство в заданный период времени — опять-таки плати штраф. У нас нет уверенности, что настоящие преступники, посаженные под домашний арест, подвергаются такому изощренному издевательству. А тут-то речь идет не о преступниках, а о больных, к которым должно быть особенно бережное, милосердное отношение, потому что больной человек становится сверхчувствительным и уязвимым.

Но и там, где цифровизация не достигла таких высот, отношение к больным как к потенциальным злоумышленникам проявлялось в том, что их вынуждали подписывать бумагу, в которой грозили штрафами или даже уголовным наказанием, если они выйдут на улицу и кого-то заразят. Насколько нам известно, подобных бумаг не подписывают даже больные СПИДом, хотя заражение кого-либо этой страшной болезнью уголовно наказуемо.

А в некоторых больницах, по рассказам пациентов, их запирали снаружи. Мы никогда не слышали, чтобы так делали в инфекционных отделениях. Это тоже новый подход, и сейчас, когда коронавирусное безумие пошло на спад, можно и нужно осмыслить, какой тектонический нравственный сдвиг пытались произвести под прикрытием борьбы с пандемией, пользуясь тем, что большинство людей впало в шоковое состояние от нагнетания абсурда и ужаса. Такое осмысление необходимо для того, чтобы это безобразие не утвердилось, не перешло в разряд новой нормы.

Почему мы называем этот сдвиг тектоническим? Судите сами. Взгляд на больного человека как на потенциального преступника в корне меняет не только сущность медицины, наделяя ее карательной функцией, но и подрывает основы человеческих отношений, а еще шире — отношений общества и государства. Если больной — угроза, которую можно нейтрализовать лишь репрессиями, то он фактически мало чем отличается от террориста. А от террористов надо держаться подальше. Их боятся и ненавидят.

Под этим углом зрения становится понятнее дикая, на первый взгляд, реакция жителей Украины, когда они не давали своим землякам, приехавшим из Китая, выйти из автобуса, забрасывали его камнями. Страх опасности, тем более смертельной, порождает агрессию. Отсюда рукой подать до уничтожения источника опасности. Как в истории со свиным гриппом. В Англии уничтожили около 6 миллионов животных. И зараженных, и здоровых, объявленных потенциальными носителями вируса.

Скажете: «Ну, это уж слишком! Причем тут люди? Их никто не собирается уничтожать». Но во-первых, идеи сокращения населения, которыми одержимы глобалисты, подразумевают разные способы. А во-вторых… Впрочем, тут лучше цитировать. «Пекин, 15 февраля. РИА Новости. Статья „В Китае рассказали о казни за нарушения во время эпидемии коронавируса“».

Уголовный кодекс Китая предусматривает суровое наказание вплоть до смертной казни для тех, кто во время вспышки коронавируса будет уличен в злонамеренном заражении коронавирусом других людей. К смертной казни могут приговорить „пациентов, у которых подтверждено заражение коронавирусом, а также носителей патогена, которые отказываются от карантина и лечения или самовольно нарушают карантинный режим, а также посещают общественные места и транспорт“».
₽
Не стоит привычно отмахиваться: дескать, мы — не Китай. Совсем недавно цифровые пропуска для поездки по городу и «социальный мониторинг» жителям нашей страны показались бы тяжелым бредом. В Европе же в связи с коронавирусом на повестке дня стоит введение неких «иммунных паспортов» и обязательной (читай: принудительной) вакцинации. Процитируем статью «Иммунный паспорт, обязательная вакцинация и браслеты. Какое будущее ждет мир после Covid-19?», вышедшую на портале телеканала «Звезда»: «Эти паспорта должны разделить человечество на опасных и безопасных. Имея иммунный паспорт, человек может уже не соблюдать самоизоляцию и вернуться к привычному образу жизни, например, ходить на работу и посещать общественные места. Чили стала первой в мире страной, которая уже выдает своим гражданам такие паспорта. Идею иммунного паспорта уже всерьез обсуждают в Германии и Италии. Если верить прогнозам ВОЗ, иммунный пропуск может стать такой же нормой, как удостоверение личности или водительские права».

На всякий случай поясним: обладатели иммунного паспорта («безопасные») — это те, у кого есть антитела к ковиду или прививка. Соответственно, «опасные» не должны иметь пропуска в нормальную жизнь.Какая участь для них уготована, пока не совсем ясно. Может, их и не будут убивать, как свиней (хотя газовые камеры в концентрационных лагерях были совсем недавно), но человек может умереть с голоду, оставшись без работы. Конечно, в том случае, если глобалисты всё-таки предоставят ему для видимости право выбора: прививаться или нет.

Пока что попытка нравственного переворота, о котором мы ведем речь, успехом не увенчалась. Жизнь возвращается в нормальную колею, хотя застрельщики переворота уверяли, что она уже никогда не будет прежней. Да и сейчас пугают нас второй, третьей и пятой волной коронавируса и новыми пандемиями. Иначе говоря, перманентной вирусной революцией.

Видя это, нельзя вздохнуть с облегчением и просто забыть карантинную эпопею, как страшный сон. Нельзя допустить, чтобы все эти предписания и социальные мониторинги, превращающие больных в преступников, стали новой нормой. Иначе жизнь и вправду превратится в концлагерь. Причем, не обязательно в цифровой — это уже детали.

P. S. Мы тут навели справки у знакомых, живущих на Западе, и вынуждены повторить саркастическую шутку советских времен: «Наш паралич — самый прогрессивный!» Оказалось, что ни в Германии, ни в Италии, ни в Испании, ни в США коронавирусным больным, лечившимся дома, никаких бумаг с «подпиской о невыходе» и угрозой штрафов за нарушение не давали. Значит, что-то у нас делали по общей для всех стран методичке, а что-то по собственной инициативе… Тогда тем более интересно, кому пришла в голову концлагерная идея уравнять больных с преступниками.

Источник: