Психологические предпосылки эволюционного мышления

Ещё в начале XX столетия известный британский палеонтоог, профессор Дэвид Уотсон признался: «Эволюция является общепризнанной теорией не потому, что её истинность может быть доказана логически последовательными выводами, а потому, что единственная альтернатива ей – целенаправленное сотворение – явно неправдоподобна». Отчего же идея Сотворения кажется многим ученым неправдоподобной? Здесь явно задействованы какие-то психологические механизмы.
Какие?

Чтобы ответить на этот вопрос, следует затронуть некоторые положения современной психологии.

Современная психология о феномене установки 

В современной психологии существует весьма емкий термин «установка». Под этим термином ученые-психологи подразумевают некое состояние готовности или предрасположенности человека к действию определенным, однозначным образом. По определению специалистов-психологов, «установка – это нечто подобное «внутреннему двигателю» человеческой психики». Этот «внутренний двигатель», как утверждают психологи, «направляет человеческое поведение» а также «влияет на восприятие индивидуума». Во многих случаях установка помогает решать проблемы, сходные с теми, на основании которых она сама была выработана – здесь её польза неоспорима. Но всё в нашем мipe имеет свою оборотную сторону: когда перед человеком встают задачи принципиально иного плана, выработанные в прошлом стереотипы могут являться лишь помехой для ориентации человека в этих новых ситуациях.

Психологи утверждают, что установка, во-первых, является определенным результатом «прошлого опыта... индивидуума». Во-вторых, она обуславливает существенную «стереотипность поведения человека, его неизменность, неприспособленность к новым условиям, непереключаемость поведения на новое направление, что, разумеется, как правило, является помехой для адекватного поведения в новой ситуации». Эти два важнейшие положения современной психологии имеют широкое практическое значение. Они учитываются в самых разных сферах человеческой деятельности, кроме одной, пожалуй, самой важной – сферы поиска ответа на вопрос: как возник наш мip. В то же время именно в этой сфере представления о психологической установке способны принести самые замечательные плоды.

Как же работает установка ученых, пытающихся найти ответ на вопрос о происхождении мipa?

Дело в том, что ученые всегда имеют дело именно с мipoм в его настоящем состоянии, с естественным ходом событий в этом мipe. Они свыкаются с этим естественным ходом, подстраивают под него свой стиль мышления, другими словами – у них возникает соответствующая психологическая установка. Ну а далее эта же установка проявляется и при попытках объяснения ученым того, как возник наш мip. Правдоподобными, в свете этой установки, будут казаться ученому лишь те его построения, которые будут иметь характер чисто естественных процессов, то есть coответствовать выработанной в течение всей его профессиональной деятельности установки.

И эти правдоподобные для ученого настроения являются именно эволюционными построениями, но не креационными. Ведь ученый никогда не наблюдает возникновение чего-либо «из ничего».

Практические пояснения

Кстати, основоположник учения о психологической установке, известный грузинский психолог Дмитрий Николаевич Узнадзе, пришёл в свое время к выводу, что «установка не представляет собой чисто человеческую особенность. Опыты показывают, - писал он, - что наоборот, она оказывается свойством, характерным для всех нами обследованных представителей животного мipa». В частности, в одной из своих работ он провёл один весьма показательный эксперимент, проведенный на курице, результаты которого могут помочь разобраться и в чисто человеческих проблемах.
Итак, «куре давали корм – пшеничные зерна, рассыпанные на поверхности доски, разделенной на две половины – на более темную и более светлую. При этом зерна эти на светлой половине прочно были приклеены к поверхности, и их нельзя было клевать; с более темной же половины, наоборот, ничего этому не мешало». После того, как в этих условиях у курицы была выработана установка пользоваться только доступными для неё зернами, условия опыта были изменены. Но курица продолжала вести себя так же, как и в первоначальном опыте, и клевала уже недоступные для неё приклеенные зерна. Точно также и ученые. Вначале у них в обычных условиях окружающего нас мipa вырабатывается установка «клевать» доступные им зерна научной истины строго определённым образом, в соответствии с теперешней формой мiропорядка. Но затем ученые задумываются о проблеме происхождения мipa, и, тем самым, попадают в совершенно новые условия. Тем не менее, они продолжают действовать в соответствии со своей профессиональной установкой и теперь уже пытаются «клевать» недоступные для них зерна истины в этой сфере.
Результатом проявления такой «куриной методологии» за пределами чисто куриных проблем и является возникновение гипотезы эволюции.

Но у человека имеются и существенные особенности функционирования его установки, которые связаны с работой его мысленной сферы. Поэтому для лучшего понимания того, что происходит с учеными, приступающими к решению проблемы возникновения нашего мipa научными методами, следует привести описание ещё одного психологического наблюдения, приведенного в книге Д. Н. Узнадзе.

Итак, «больной с идеей преследования, - пишет Дмитрий Николаевич, - внимательно рассматривает стену около своей постели и говорит, что он ясно видит на ней какие-то очень подозрительные линии. Он начинает исследовать стену, делает ряд наблюдений над её поверхностью, замечает незначительные изгибы линий, которые остались на ней случайно. Базируясь на этих данных своего наблюдения, больной заключает: на стене около его постели имеются линии, которые показывают, что его преследователи замуровали здесь адскую машину, чтобы взорвать его, когда он будет спать... Анализируя эту ситуацию, - пишет Д. Н. Узнадзе, - ...было бы большой психологической ошибкой считать, что у нашего больного в этом случае заранее была в сознании какая-нибудь определенная идея, точные представления о возможных способах его преследования. Нет, мы должны признать, что у него была лишь установка преследуемости. И вот, когда он подошел к стене, у него под воздействием этой установки возник конкретный образ заговора, составленного против него... Мы можем сказать, что больной в нашем случае находится вполне во власти фиксированной установки».

Точно также и ученый. Он находится во власти фиксированной установки решать научными методами великую тайну происхождения мipa. И на основании самых скудных данных, начинает рисовать самые фантастические картины. Конкретная идея каждой из этих картин не владеет им заранее, но является его реакцией на различные наблюдаемые им факты, реакцией, которую принято называть «научным творчеством».
Проведение подобных аналогий вовсе не является чем-то некорректным с точки зрения современных психологических представлений. Как писал Д.Н. Узнадзе, у обычных людей характер мышления нередко проявляется таким же образом, как и у этого больного манией преследования. Но, по сравнению с этим патологическим субъектом и его замурованным в стену взрывным устройством, воображение ученых способно создавать гораздо более фантастические картины. В их воображении наша вселенная то сжимается до состояния точки, а потом взрывается из этой точки «Большим Взрывом» - и так безконечное число раз, то предстает в виде элементарной частицы, существующей в другой вселенной, то начинает своё существование из «воображаемого времени» и т. д. и т. п. Подобные фантазии, как правило, сопровождаются соответствующим математическим оформлением, но это не повышает степень их достоверности. Ведь, как пишет один известный ученый – сэр Герберт Дингл - «на языке математики мы можем говорить как правду, так и неправду, и в рамках самой математики нет никакой возможности отличить одно от другого». Профессор Гарвардского университета А. Уайтхед, увлекшись подобными теоретизированиями, как-то указал на миниатюрную кафедру из красного дерева и провозгласил, что в ней могут находиться «цивилизации, столь же сложные и разнообразные, как и наша собственная; а небеса над нами, со всей их необъятностью, могут являться на самом деле лишь мельчайшей частицей тканей тела некоего существа, в масштабах которого все наши вселенные кажутся игрушкой».

В основе необузданного полета фантазии ученых, так же как и у больного манией преследования, лежат одни и те же психологические механизмы. Главным здесь является установка на то-то и то-то. Ну а далее на основании этой установки идёт процесс упорядочивания научных данных и построение всевозможных гипотез.

Микробы внушения

Но установка является не единственным психологическим механизмом, стимулирующим распространение эволюционной гипотезы. Ученые-психологи как-то провели следующий эксперимент. «Группе испытуемых были предъявлены две палки – одна несколько длиннее другой. При этом всех, кроме одного, заранее попросили дать неправильный ответ. И когда очередь дошла до человека ничего об этом не знавшего, то он, не раздумывая, присоединился к общему мнению, поверив ему больше, нежели своим глазам». Какая таинственная сила заставила этого человека высказать мнение, расходящееся со здравым смыслом?

Психологи называют эту силу внушением. Внушение – это то, что как бы давит на человека со стороны других людей, заставляя принимать их взгляды, вкусы, настроения. И такое принятие осуществляется без ясного осознания этого самим человеком. Как писал на рубеже XIX и XX столетия известный русский психолог Владимир Михайлович Бехтерев, «внушение в отличие от убеждения проникает в психическую сферу без активного внимания, входя без особой переработки непосредственно в общую сферу и укрепляясь здесь, как всякий вообще предмет пассивного восприятия». При этом В. М. Бехтерев писал о внушении как о некой «психической заразе», таинственные «микробы» которой «действуют везде и всюду и передаются через слова, жесты и движения окружающих лиц, через книги, газеты и прочее, словом, где бы мы ни находились в окружающем нас обществе, мы подвергаемся уже действию психических микробов и следовательно находимся в опасности быть психически зараженными». Эта «психическая зараженность» и проявилась в том случае, когда человек, вопреки здравому смыслу, присоединился к общему мнению, отказавшись верить собственным глазам. Внушение здесь как бы пересилило здравый смысл, восторжествовало над разумным началом человека.

Здесь уместно сказать, что, как утверждал В. М. Бехтерев, результат внушения есть «вторжение в психическую сферу посторонней идеи без прямого непосредственного участия в этом акте личной сферы, вследствие чего последняя в большинстве случаев является или совершенно, или почти безвластной его отринуть и изгнать из сферы личности даже при том условии, когда представляется ясной его нелепость». Нечто подобное происходит и при распространении эволюционного мифа. Когда все вокруг говорят, что человек произошёл из обезьяны, то возникает непреодолимое для большинства людей желание присоединиться к этому общему мнению, не задумываясь глубоко над его абсурдностью.
Важное значение, при всем этом, имеет и то, что последователи эволюционных взглядов утверждают, что их учение – это настоящая научная теория. Такое заявление сразу же вызывает у широкой публики доверие к тому, что ученые говорят о происхождении мipa и человека. В то же время, как утверждают психологи – внушение наиболее успешно действует тогда, когда человек испытывает «доверие к тому, кто внушает». Доверие же современный человек испытывает, прежде всего, к тому, кто выступает от имени науки, практические успехи которой для всех очевидны. Один исследователь писал по этому поводу следующее:

«Мы часто не в силах сбросить иго чужого мнения и власть особого внушения, которое я бы назвал гипнозом научной терминологии. Пусть нам предъявляют непонятные и невероятные вещи, но, если говорят с учёным пафосом, да ещё облекают его в форму латинских или греческих терминов, мы уже слепо верим, боясь быть изобличёнными в невежестве».

Особое значение в деле распространения околонаучного мифа эволюционизма имеет и то, что он включен в школьное образование. Ведь, как свидетельствуют специалисты, «добрая часть педагогики покоится на правильно понятом и выполненном внушении».

Это связано, во-первых, с возрастными особенностями детской психики, обладающей, как утверждают психологи, поразительной внушаемостью, во-вторых, с авторитетом учителя, играющим в деле внушения также огромную роль, и, в-третьих, как уже говорилось, с авторитетом науки, от лица которой учитель якобы выступает. В результате ученик начинает верить во всякие небылицы, которые ему говорит учитель. На учителя, конечно же, не следует обижаться. Ведь он искренне верит в то, что говорит. В своё время он также был учеником, и ему также внушили все эти мифологические представления.

В результате этого он стал гораздо сильнее верить в существование «обезьяночеловека», чем его предки верили в существование аналогичных мифологических персонажей - Змея Горыныча или же Кощея Безсмертного.

Характерно, что В. М. Бехтерев призывал в свое время очень внимательно отнестись к фактору внушения, «иначе целый ряд исторических и социальных явлений получает неполное, недостаточное и частью даже несоответствующее освещение». Игнорирование этого положения в России привело буквально через десятилетие к невиданным социальным потрясениям, когда широким массам была внушена идея, что они призваны стать строителями светлого будущего для всего человечества. Но последовавшие за этим социальные сдвиги всё же менее масштабны по сравнению с теми тихими процессами, которые незаметно подчиняют себе внутреннюю жизнь сотен миллионов современных нам людей, наполняя их содержанием околонаучных мифов. И все эти люди верят, что они являются отдаленными отпрысками обезьяньего рода и что это является строго доказанным научным фактом. На самом же деле, роль науки в распространении этого заблуждения косвенная и связана лишь с особенностями действия механизмов внушения.

Внушение плюс установка

Всё в нашем мipe связано между собой. Связаны друг с другом и рассмотренные выше психологические механизмы, участвующие в распространении околонаучных мифов – установи и внушения. В самом деле, чем больше внушаются в школе будущим ученым эволюционные идеи, тем более твердой станет в будущем их установка решать проблему происхождения мipa чисто научным путем. С другой стороны, чем более укреплена у них эта установка, тем более активную деятельность они развернут в будущем в этом направлении и тем большее внушающее действие они окажут на других людей. Внушение активизирует установку, а установка стимулирует внушение. На научном языке такое взаимное усиление одного процесса другим называется положительной обратной связью. Где такая связь возникает, там она, как правило, приводит к ускоренному развитию связанного с ней процесса. В нашем случае такая связь приводит к ускоренному распространению эволюционного мифа, развивающемуся вопреки многим конкретным научным фактам. Итак, современная психология способна пролить определенный свет на вопрос о механизмах возникновения и широкого распространения эволюционного мифа. Но, используя достижения современной психологической мысли, следует помнить об ограниченных возможностях любой науки, в том числе – психологии. Кроме чисто психологических предпосылок эволюционного стиля мышления, должны существовать ещё и его духовные корни. Но это уже тема для отдельного разговора.

Миссионерско – Просветительский Центр «Шестоднев». Вып. 3 «Православное осмысление творения мира»