Секты стали реальным бизнесом за счет денег и имущества "прихожан"

Разрабатывается закон, который должен оградить россиян от влияния сект, рассказали "Российской газете" в Межфракционной депутатской группе по защите христианских ценностей. Над документом работают представители всех четырех думских фракций.
На следующей неделе запланировано заседание группы, где пройдет обсуждение будущего законопроекта.

"Российская газета" в этом году уже опубликовала серию статей о деятельности сект, о том, какой вред они наносят душевному и духовному здоровью россиян. И финансовому тоже, добавляет председатель Комитета Госдумы по вопросам собственности, координатор Межфракционной депутатской группы по защите христианских ценностей Сергей Гаврилов.

Сколько же у нас сект, Сергей Анатольевич, что против них приходится разрабатывать специальный закон?

Сергей Гаврилов: По нашим оценкам, в России действуют от 300 до 500 сект, в которых состоят до 800 тысяч человек, в основном молодежь.

Наиболее активные секты имеют центры в США и финансируются оттуда. Это около миллиарда долларов. Большинство религиозных объединений превратились в полноценный прибыльный бизнес. Источники финансирования - наличные деньги. Через курьеров, электронные и денежные переводы.

Как правило, финансируется не сама религиозная деятельность, а так называемые миссионерские квазисоциальные проекты. Например, внедрение в школы идет через изготовление учебных пособий. Часто под видом помощи инвалидам в страну ввозится вал соответствующей литературы. Ее раздают в подземных переходах, около магазинов. Распространяют через почтовые ящики.

Многочисленные финансовые "пирамиды", изъятие денег, имущества - еще одна сторона медали деятельности сект.

Но жертвуют-то люди добровольно. Со своей собственностью никому не запрещено расставаться. Как быть с этим?

Сергей Гаврилов: Мы должны понимать, что, попадая в секту, люди совсем не добровольно расстаются со своей собственностью. И надо видеть эту разницу.

Методика работы многих сект построена на вымогательстве, мошенничестве с использованием психического или психологического насилия и принуждения. Некоторые из них прямо призывают граждан продавать квартиры.

Или селиться в леса и искать в этом спасение. У нас уже более трех десятков таких "эко-поселений", право проживания в них стоит около 30 тысяч долларов.

Судебная практика показывает, что лица, пострадавшие от сект (в том числе родственники попавших в секту), часто обращаются в суд по поводу истребования имущества - автомобилей, предметов обихода, квартир, частных домов - из чужого незаконного владения. А также о признании сделок по отчуждению либо передаче прав на имущество недействительными.

Кроме того, есть многочисленные уголовные дела, связанные с мошенничеством при осуществлении сделок с недвижимостью. Пока действующие нормы затруднительно применить к организациям, которые путем принуждения склоняют граждан к передаче финансовых средств и иного имущества в пользу секты. Нам обязательно нужно этот пробел устранить.

Но у нас в законодательстве нет понятия "секта"!

Сергей Гаврилов: Это так. Есть понятие "религиозная группа", "религиозная организация". Даже когда запрещаем в суде или судим лидеров человеконенавистнических сект или культов, называем их деструктивными, тоталитарными, экстремистскими религиозными группами и организациями.

Сегодня такой подход устарел. К таким организациям неприменим даже термин "религиозность", потому что они носят совсем другой характер.

И как вы предлагаете со всем этим бороться?

Сергей Гаврилов: Мы предложили Совету безопасности РФ, силовым структурам, минюсту совместно выработать новые методы, технологии, критерии соответствия, по которым допустима религиозная деятельность, доступ к работе с молодежью, с детьми. Среди определяющих критериев - использование психотехник воздействия на сознание, попытки изъять имущество у граждан. А организаторы должны проверяться на экстремизм. Должно быть исключено зарубежное финансирование или взято под контроль. То есть каждый зарубежный перевод объяснен и перепроверен.

Это потребует системной работы минюста и Росфинмониторинга, ФНС, министерства образования, причем под контролем Совета безопасности. Надо готовить и обучать кадры.

Но все они и сегодня не сидят сложа руки.

Сергей Гаврилов: Безусловно. Но пока мы "бьем по хвостам". А надо вести профилактику возникновения угрожающих стране сект. Некоторые маскируются под клубы, под курсы повышения интеллектуального уровня или под традиционные религии.

Одни рассчитаны на пожилых одиноких людей. Другие работают с интеллектуалами. Под видом различных курсов и лекций "как быстро заработать миллион", "как стать лидером", "как преодолеть кризис" на людей оказывается психологическое давление. Многие секты работают "в подполье", поэтому их нужно выявить, вычислить. Сегодня же даже спецслужбы добираются до жутких оккультных сект через годы после начала их деятельности.

В России более трех десятков "эко-поселений", право проживания в которых стоит около 30 тысяч долларов
И что у нас есть против их организаторов? Небольшие штрафы до 300 тысяч и исправительные работы. Надо ужесточать наказание.

И все-таки не совсем понятно, как законодательно можно против всего этого бороться?

Сергей Гаврилов: Изменения, которые готовят депутаты, коснутся законов о борьбе с отмыванием денег, о свободе совести, а также Уголовного кодекса.

Новые меры профилактики предполагают работу с населением, особенно с молодежью. В законопроекте указано, что под особым контролем должна быть деятельность религиозных организаций, чей доказанный "стаж" работы не менее 25-30 лет.

Любая допустимая религиозная деятельность должна быть сертифицирована. А люди, которые начинают работать, как они считают, на рынке религиозных услуг, должны понимать, что с первого шага попадут под жесткий контроль государства и будут проверяться на экстремизм.

В России нет комплексной оценки глубины этой проблемы. Мы заказали такое исследование. А обсуждение законопроекта проведем максимально открыто.

Источник: "Российская газета"