Богослов по вызову

Еще совсем недавно Георгий Максимов подавал большие надежды, был молодой талантливый богослов. Причем консервативного направления. И мы, как и другие православные сайты, с радостью публиковали его работы. Но времена меняются, а с ними и люди. Причем стремительно. И вот с еще более недавних пор к надежде нашего богословия стало возникать все больше вопросов. Консерватизм о. Георгия стал каким-то несколько странным.

И все больше из богослова и миссионера он стал превращаться в довольно специфического публициста. И сначала для тех, кто занимается публицистикой давно и профессионально, а затем и для всех остальных читателей стало очевидно: молодое дарование трудится не токмо по убеждению, но и, как бы это помягче сказать, по заказу. Причем не только церковному. И направлен сей заказ как раз именно против тех, кто еще сравнительно недавно (как выясняется, ошибочно) считал Максимова «своим». То есть против ревностных православных христиан. Порой o ему и отвечали. Но все время еще и еще раз убеждались: «нашего уважаемого оппонента» интересует вовсе не истина, а просто дискредитация оппонента, причем любой ценой, не стесняясь со средствами. Все бóльшая беспардонность его передергиваний, наряду с изощренностью дешевой демагогии стали казаться чем-то до боли знакомым. Даже и внешне наш герой стал чем-то напоминать Кураева. Только деградация его развивалась и развивается гораздо стремительнее.

Окончательное «преображение» бывшего богослова и миссионера стало очевидным фактом после его совершенно бешеной атаки на Никиту Сергеевича Михалкова, незадолго перед этим изгнанного с телевидения за его острые нелицеприятные выпуски программы «Бесогон». Михалков, в сущности, рассказал мало принципиально нового про грядущий электронный концлагерь. Православная общественность ставила эти вопросы еще 20 лет назад. Однако, как опытный режиссер, он в доступной популярной форме изложил достаточно сложные вещи для массовой аудитории, что вызвало бешеную ярость затронутых в его программе представителей влиятельных элитных кланов. После демарша Максимова всем истинно православным людям стало ясно: такого богослова больше нет. Есть «богослов» по вызову. А это уже совсем другая профессия, очень близкая ко второй древнейшей. Михалков в своем ответе прямо назвал его «попом Гапоном».

Так что с учетом сегодняшней репутации бывшего богослова его «наезд» на наше Собрание православных мирян 31 октября 2020 года был вполне ожидаем. И поскольку деградация нашего «уважаемого оппонента», как мы сказали, происходит очень быстро, стремительно, то и ответ, при всей кажущейся сложности, не составляет труда. Бывали у нас оппоненты и посерьезнее…

Специалист своего дела сразу берет быка за рога и начинает с «убойной» цитаты из священномученика Игнатия Богосносца», которую по умолчанию выдает, естественно, за точную: «Все почитайте дьяконов, как заповедь Иисуса Христа, а епископа как Иисуса Христа. Когда вы повинуетесь епископу как Иисусу Христу тогда, мне кажется, вы живёте и не по человеческому обычаю, а по образу Иисуса Христа. Посему необходимо, ничего не делать без епископа. Прекрасное дело - знать Бога и епископа. Почитающий епископа почтён будет Богом. Делающий что-нибудь без ведома епископа - служит дьяволу».

«Итак, - продолжает далее наш оппонент, - всякий, кто совершает нечто относящееся к Церкви, без воли епископа, творит волю дьявола. И спрашивали ли, и получили ли благословение на проведение данного собрания его организаторы у правящего архиерея города Москвы Святейшего Патриарха Кирилла? Нет, они провели его без ведома и благословения правящего епископа города Москвы, а это значит, что, согласно учению священномученика Игнатия, это собрание произошло во исполнение воли дьявола. И те, кто его организовывал, и те, кто в нём принимал участие - исполняли волю дьявола».

Есть ложь, есть наглая ложь и есть пропаганда. Приведенная цитата – типичный пример пропаганды. Для того, чтобы убедиться в этом, достаточно посмотреть, что на самом деле говорит св. Игнатий в своем «Послании к смирнянам» (приведенная Максимовым сильно искаженная цитата взята оттуда): «Все последуйте епископу, как Иисус Христос – Отцу, а пресвитерству, как апостолам. Дьяконов же почитайте как заповедь Божью. Без епископа никто не делай ничего, относящегося до Церкви. Только та евхаристия должна почитаться истинною, которая совершается епископом, или тем, кому он сам предоставит это. Где будет епископ, там должен быть и народ, так же, как где Иисус Христос, там и кафолическая Церковь. Не позволительно без епископа ни крестить, ни совершать вечерю любви…». Как видим, если не искажать контекст, то совершенно ясно, что конкретно имеет в виду святой отец, когда говорит, что без епископа нельзя делать ничего, «относящегося до Церкви». Речь идет о евхаристическом, молитвенном собрании. Это, разумеется, вполне обоснованно, ибо именно соборная, общественная молитва, центральной частью которой является Евхаристия – исключительная сфера ответственности епископа, обладающего для сего тем качеством, какого нет у мирян – апостольским преемством, то есть в конечном счете властью «вязать и решить», источник коей – во Христе. Именно это совершенно конкретно и определенно имеется в виду в вышеприведенной цитате под делом, «относящимся до Церкви» и ничто иное. Поскольку наше собрание (или конференция) было просто собранием общественности с целью обсудить некоторые проблемы нашей церковной жизни, в том числе в связи с «ковидной» ситуацией, а вовсе не попыткой учредить какую-то «экклезию», то есть молитвенное, евхаристическое собрание помимо канонической Церкви и как бы параллельно ей, то очевидно, что все «страшные» инвективы о. Г. Максимова бьют абсолютно мимо цели.

Однако, раз вступив на стезю лжи, смысловых подмен и манипуляций, он продолжает яриться дальше: «Давайте теперь обратим внимание на шестое правило второго Вселенского Собора. Там, в частности, говорится о том, что нельзя по делам веры принимать обвинение на православных епископов от еретиков. И, объясняя, кого имеют в виду под еретиками, отцы второго Вселенского Собора говорят:

«Еретиками же именуем как тех, которые издавна объявлены чуждыми Церкви, так и тех, которые хотя притворяются, будто веру нашу исповедуют здраво, но, которые отделились, и собирают собрание против наших, правильно поставленных, епископов».

Ну, то, что обсуждаемое сборище было собрано не за архиереев, а против них, становится очевидно при просмотре даже небольшой части видео с этого мероприятия. Вот, например, в самом начале там говорится:

«Впервые, с момента установления Советской власти, прошло собрание такого масштаба. Прошло без кураторов и государства, и без контроля со стороны бюрократов от Церкви».

Церковные бюрократы - это вот так они называют преемников апостолов, которых, согласно Священному Писанию, сам Бог ставит пастырями своей Церкви. Фактически, на мой взгляд, это то, что в первом правиле Святого Василия Великого названо самочинным сборищем. То есть, ещё не совсем раскол, но уже движение в этом направлении. Но самочинное сборище - это перевод, а, собственно, слово которое употреблено святым Василием, звучит как парасинагога.»

Итак, парасинагога. Максимов, видимо, полагает, что никто из нас не обладает самыми элементарными навыками работы с источниками. Непонятная наивность! Ведь определение данного понятия со ссылкой на святителя Василия Великого содержится, в общем, в любой православной энциклопедии.

«Парасинаго́га (греч. παρασυναγωγή - самочинное сборище) – форма отступления от Православия, отличная от раскола и ереси тем, что она совсем не касается вероисповедных вопросов, а есть результат нарушения церковной иерархической дисциплины – неповиновение священноначалию. Согласно св. Василию Великому, самочинное сборище возникает там, где является непокорный епископ или пресвитер вместе с простым народом, когда они собираются отдельно от Церкви на молитвенные собрания. Например, когда духовное лицо, запрещенное в священнослужении духовной властью, не желая подчиниться ей, соберет вокруг себя других, отделится от Кафолической Церкви и начнет священнодействовать самочинно».

Итак, опять же, вполне очевидно, что святитель Василий Великий под парасинагогой имеет в виду именно молитвенное собрание, собираемое «отдельно от Церкви».

Но даже этим бесспорным фактом никак не исчерпывается передергивание автора. Ибо как можно именовать «парасинагогой» собрание, участники которого принимают итоговое обращение не к кому-нибудь, а к Архиерейскому собору»?! В конце которого, в частности, говорится: «Наилучшим и наименее болезненным для Церкви выходом могло бы стать преодоление кризиса «сверху» – по инициативе самих правящих архиереев, для чего необходим срочный созыв Архиерейского Собора. Поэтому прибегаем к вам, взывая к вашей архипастырской ответственности за судьбу нашей Поместной Церкви и просим инициировать созыв Архиерейского Собора, на котором…» И далее перечисляются соответствующие пункты. И в завершение: «Молимся за вас, дабы Всемилостивейший Сердцеведец Господь укрепил вас на нелегком пути вашего архипастырского служения! Испрашивая благословения и святых молитв, верные чада Русской Православной Церкви – участники Собрания православных мирян в Москве 31 октября 2020 г». Далее идут подписи организаторов. Это пишут люди из «парасинагоги», участники «самочинного сборища»? Совесть-то у тебя есть, о. «сортиромочильщик»?

И, наконец, последнее про «благословение». Для о. Максимова, как типичного представителя патриархийного бомонда, при всех «страшных», а на самом деле абсолютно не убедительных и натянутых ссылках на святых отцов и каноны, никакой разницы между «благословением» и «разрешением» (на самом-то деле просто распоряжением) нет и быть не может. Так это-то и есть главная тема нашей конференции! В своем докладе я приводил высказывание на эту тему одного современного священника: «Харизматический дар управления формализован в бюрократический. “Распоряжение” и “благословение” отождествились». А в самом начале своего вступительного слова указал, что на самом-то деле нас благословляют многие архиереи и священники, но в нашей сегодняшней церковной институции создана такая обстановка, что засвечивать свои имена они просто боятся. В свете этого понятно, что на самом деле говорит о. Максимов, когда с плохо скрываемым раздражением заявляет: «Спрашивали ли и получили ли благословение на проведение данного собрания его организаторы у правящего архиерея города Москвы Святейшего Патриарха Кирилла? Нет, они провели его без ведома и благословения правящего епископа города Москвы», далее переходя к разобранному выше абсолютно манипулятивному сюжету с «парасинагогой». По сути-то, он говорит не о «благословении» (то есть духовной стороне дела), а именно о чисто бюрократическом, начальственном разрешении, а то и прямо распоряжении. То есть, в логике о. Максимова, мы должны попросить разрешения у начальника покритиковать его политику, а также просто написать донос на тех, кто за нас молится, нам сочувствует и… нас благословляет. То есть облегчить задачу по их «зачистке»! Для человека с безнадежно «патриархийным» (а не подлинно церковным) сознанием по-другому поступать нельзя, невозможно! По моему сермяжному мнению, это и называется «сам себя высек». Не понимаю, что в вышесказанном сложного…

Далее о. Максимов пускается в воспоминания о конференции 31 марта 2016 года, посвященной встрече в Гаване и еще предстоявшему тогда собору на Крите. Рассказывает, что тогда-то хотя бы пригласили его и о. Владимира Василика, как представителей Патриархии, а теперь вот не приглашают. (То есть мы проявляем нетерпимость к иному мнению). Ну и вспоминает, какую негативную реакцию зала встретило на той конференции его выступление. Как все-таки примитивны и надменны эти люди! Придется рассказать читателю некоторые детали, которые мало кто знает.

Конференцию 2016 года организовали и провели три человека: В.В. Бойко-Великий, В.Е. Хомяков и автор данной статьи. Немалую роль, прежде всего в охране мероприятия, сыграла также корпорация «Е.Н.О.Т.». Переговоры с «официальными» богословами – оо. Василиком и Максимовым на предварительном этапе были поручены мне. Оба поначалу вяло отказывались (как всегда делают представители церковного официоза в подобных случаях, когда у них нет начальственной «отмашки», именуемой «благословением»). Но вдруг неожиданно согласились. Как выяснилось впоследствии, «наверху» решили разобраться с нашей конференцией по-свойски, поскольку одновременно для поддержки «патриархийных» богословов на конференцию были посланы люди из одного известного молодежного квазицерковного движения. По блестящему замыслу спецов по пиару, они должны были устроить обструкцию нам и поддержать овациями оо. Василика и Максимова. Однако ребята из нашей охраны, имея богатый опыт подобного рода, смогли грамотно вычислить их и вежливо убедить отказаться от своего намерения. Без какого-либо намека на применение насилия! В итоге патриархийные активисты в большинстве просто ретировались из зала, и «сортиромочильщики» из официоза оказались с «ревнительским» залом один на один. Отсюда понятно плохо скрываемое раздражение о. Максимова. Провокация-то сорвалась! И, конечно, как теперь уже профессиональный манипулятор, он забывает упомянуть о том, как я тогда взял слово, дабы защитить его, о. Г. Максимова, от излишне эмоциональной реакции зала, откровенно признаваясь, что ушел вскоре после своего выступления, что как раз и свидетельствует о том, что ни о какой серьезной дискуссии со стороны официоза тогда речь не шла.

Что касается ошибок в итоговом документе и «неучета» чьих-то мнений, то пусть о. Георгий попробует как-то покритиковать итоговый документ сегодняшней конференции по приведенной выше ссылке.

Но настоящей «песней», с головой выдающей всю убогость и откровенную слабость патриархийной пропаганды, является тот пассаж видео о. «сортиромочильщика», в котором он рассказывает о том, как ведется работа над документами в рамках Межсоборного присутствия. Как типичный надменный и презирающий тех, кого он полагает темными и необразованными людьми представитель нашего церковного официоза, Максимов даже не удосужился изучить биографию тех, с кем взялся бороться. Иначе бы знал, что я входил в рабочую группу по подготовке документов Архиерейского собора 2008 года, возглавлявшуюся как раз нынешним патриархом, тогда еще митрополитом, и не хуже о. Максимова знаю, как тщательно последний подходил когда-то к работе над документами. Возможно, что-то подобное имело место и впоследствии, в работе Межсоборного присутствия. Однако вот такой ближайший сотрудник патриарха Кирилла, как ныне покойный о. Всеволод Чаплин, сравнительно недавно рассказывал мне и другим, что сегодня ничего подобного нет, никакой систематической работы с документами не ведется, а решения часто принимаются на бегу, как бы по наитию, без серьезной подготовительной работы. И почему, спрашивается, я должен верить о. Максимову больше, чем тому, кто 25 лет был самым близким, самым доверенным сотрудником патриарха?

Но дело даже не в этом. В каких-то случаях, возможно, какая-то формальная «соборность» у них там и есть. Правда, непонятно, на что практически влияют синодальные документы, принятые, так сказать, для «внешнего» использования. Общеизвестны примеры того, как церковное руководство нарушает собственные программные документы, причем, ключевые, самые важные. Один из таких примеров сегодня у всех на слуху. Имеем в виду «Основы социальной концепции» РПЦ. В них, в частности, говорится:

«Если власть принуждает православных верующих к отступлению от Христа и Его Церкви, а также к греховным, душевредным деяниям, Церковь должна отказать государству в повиновении. Христианин, следуя велению совести, может не исполнить повеления власти, понуждающего к тяжкому греху. В случае невозможности повиновения государственным законам и распоряжениям власти со стороны церковной Полноты, церковное Священноначалие по должном рассмотрении вопроса может предпринять следующие действия: вступить в прямой диалог с властью по возникшей проблеме; призвать народ применить механизмы народовластия для изменения законодательства или пересмотра решения власти; обратиться в международные инстанции и к мировому общественному мнению; обратиться к своим чадам с призывом к мирному гражданскому неповиновению». (ОСК, III. 5.). Не кажется ли о. Максимову, что ситуация с «ковидным» закрытием храмов для подавляющего большинства прихожан в Страстную седмицу и на протяжении всего пасхального периода относилась именно к тем случаям, которые обозначены в данном положении «Основ»? Или наш богослов полагает, что требование отказаться от соборной храмовой молитвы и от участия в главном таинстве Церкви – святой Евхаристии в самые главные дни церковного года, покинуть Господа, распинающегося за наши грехи, не противоречит вере? Однако церковный официоз старательно бежал впереди паровоза, буквально изгоняя простых людей из храмов, а те владыки и отцы, которые осмеливались хоть как-то пассивно сопротивляться «ковидному» безобразию, подвергались прещениям! Быть может, для о. Максимова не проблема, когда «священноначалие», по сути, встает на сторону фактических гонителей веры, но вот для многих православных людей это не так. И какое же значение здесь имеет, как готовился и принимался документ? Существенно то, что он не выполняется самими авторами!

А есть случаи (конечно же, прекрасно известные о. Максимову), когда никакой соборностью при подготовке важнейших церковных документов и не пахнет. Вот, говорит наш богослов: «Вот эта манера организации дискуссии патриархом Кириллом даже касается не только межсоборного присутствия. Мне вот в предыдущем видео, по поводу якобы украденной соборности в комментариях некоторые писали: “Ну что эти архиерейские соборы, мол, там все просто молчат и кивают, все боятся патриарху возразить”. Я вас спрошу, откуда вы это взяли? Вы что, участники собора? Вы были на каком-нибудь соборе?»

Да бывали мы на этих соборах. А также тесно общались с теми, кто бывает на них регулярно. На февральском соборе 2016 года встал некий владыка и сказал, что по поводу Шамбезийских документов (это были проекты документов предстоявшего тогда Критского собора), ранее подписанных патриархом Кириллом, есть некоторые вопросы. Ему что было отвечено, о. Максимов не знает? «Садитесь, все уже решено!» То есть: всему Архиерейскому собору (который, согласно ныне действующему Уставу РПЦ 2013 года есть высший орган власти в Церкви), как до серьезного дела, до «реал политик» дошло, практически открыто дали понять: «Вы все – статисты»! А Гаванская декларация? Разве о. Максимов не знает, что ее готовили всего несколько человек, и даже Архиерейский собор вообще не обсуждал? Всех просто поставили перед фактом, злостно нарушив 34 Апостольское правило и соответствующий пункт Устава, где черным по белому сказано: «Архиерейскому Собору принадлежит высшая власть в Русской Православной Церкви в области… определения характера отношений с инославными конфессиями и нехристианскими религиозными общинами». (Глава 3, п. 1 Устава)». Всему собору просто плюнули в лицо, и ВСЕ ПРОМОЛЧАЛИ. Вот это и называется искажение власти в Церкви, когда высший орган ее терпит все что угодно от нескольких человек и раболепствует, раболепствует, раболепствует. И где же здесь соборность, «богослов по вызову» не может объяснить? И какова же в свете всего этого настоящая цена всей максимовской демагогии? Сколько же можно писать об этом? И надо же, дорогие мои, хотя бы врать научиться половчее!..

Приходится снова, в который уже раз, напомнить. Именно после нашей конференции 31 марта 2016 года был запущен процесс переосмысления возможности участия нашей Церкви в экуменическом по сути и по духу Критском соборе. Уже 18 апреля (то есть меньше чем через три недели!) была собрана официальная патриархийная конференция, на которой были выработаны поправки к проектам Критских документов, а в конечном итоге участие делегации нашей Церкви в этом сборище было вообще сорвано! Вот эта выработка поправок после того, как свой Архиерейский собор формально все уже утвердил, причем решение было просто продавлено – это соборность? Или это можно назвать каким-то другим словом? Мы, конечно, далеки от того, чтобы приписывать только себе все заслуги, но свой несомненный вклад в избавление нашей Церкви от позора на Крите мы все-таки тогда внесли! Быть может, именно поэтому так злится Максимов, а также (что самое главное) его Заказчик?

На фоне вышеизложенного все остальные инвективы о. Максимова в наш адрес – жалкие попытки «переть против рожна». Например, он пеняет нам, что мы пригласили на нашу конференцию полковника Квачкова и О.Н. Четверикову, к церковной позиции которых предъявляет претензии. На это можно лишь сказать, что Квачкова мы персонально вообще не приглашали, он пришел сам, но поскольку вход на наше мероприятие был свободный (в отличие от патриархийных мероприятий, на которые так просто не проникнешь), а сам он вел себя вполне тихо и пристойно, безо всяких поползновений выйти на трибуну, то никаких поводов удалять его не было. Кстати, я сам лично был свидетелем того, как Квачков причащался, так что все остальные претензии к нему следует обратить к его духовникам, поскольку в нашей Церкви никого не допускают к Причастию без исповеди. Что же касается известного вирусолога и эпидемиолога Игоря Гундарова, который позиционирует себя как атеист, то он был приглашен на конференцию лишь в качестве эксперта-медика. (О чем сказал в своем вступительном слове, в частности, Анатолий Артюх). И когда он попытался выйти за пределы своей профессиональной компетенции, то был нами мягко поправлен, с чем, кстати, и согласился. Расспрашивать же приглашенных экспертов об их конфессиональной принадлежности совсем неприлично, так никто никогда не делает. Этого не делал, в частности, и митрополит Кирилл (ныне патриарх Московский и Всея Руси), когда на заседание рабочей группы, в коей я состоял, приглашали философов, юристов и других светских специалистов. То же можно сказать и об О.Н. Четвериковой. Ольга Николаевна – известная ватиканистка, одна из ведущих в этой области. Ее профессиональная научная тема – глобалистика и политика Ватикана. И ее доклад (как и было задумано организаторами) был посвящен в основном именно внешним аспектам происходящего, почти никак не касаясь чисто конфессиональных проблем РПЦ. А уж каково ее каноническое положение в нашей Церкви (которого она вообще-то никому не навязывает) – это, в общем, ее личное дело. Но о. Максимов, как типичный представитель церковного официоза, буквально все стремится регламентировать…

Не станем особо останавливаться на том, что о. Георгий путает целый ряд совершенно разных вещей. Например, отождествляет «Собор православных мирян» и «Народный собор», говоря, что Анатолий Артюх «устроил ребрендинг», в то время как в действительности «Народный собор» – довольно известная в патриотической среде зарегистрированная общественная организация (председатель в настоящее время – Олег Кассин, Анатолий Артюх – глава Санкт-Петербургского отделения), а «Собор православных мирян» – нигде пока не зарегистрированный бренд, придуманный Артюхом, и на прочих ошибках и неточностях о. Максимова. Самой беспардонной ложью является и его утверждение, что решение Синода об «антиковидных» мерах «просто переписано, в значительной мере с настольной книги православного священнослужителя, и опирается на решения, которые были приняты в православной монархической России официальными властями. Но об этом как бы православные коллеги сидят, и пытаются помалкивать и усиленно делают вид, что случилось нечто небывалое, никогда не знаемое в истории, что-то, что придумал патриарх Кирилл».

Поневоле хочется воскликнуть: «Я устал». Данное постановление Синода, во-первых, было подсказано Кураевым и принято вскоре после публикации соответствующего поста в его ЖЖ (до этого решение было другое, вполне взвешенное). Кураев в свойственной ему хамской, беспардонной форме попенял Синоду за то, что решение, по его мнению, было неправильное. И буквально через три дня Синод свою волю поменял! Это, кстати, яркий пример того, насколько скоропалительными бывают сегодня решения нашей церковной власти. В отличие от других случаев подобного рода, нам неизвестно заключение Богослужебной комиссии по этому вопросу и то, как проголосовал каждый из членов Синода. В нашем Обращении к Архиерейскому собору, на которое я уже ссылался, мы как раз задаем вопрос об этом. Попытка о. Максимова, вслед за Кураевым, представить дело так, что сегодняшнее решение просто списано с дореволюционной практики, в действительности не выдерживает самой снисходительной критики.

Посмотрим, например, что и, главное, о чем(!) говорится в «Настольной книге священнослужителя» С.В. Булгакова, авторитет которой, как продукта 19 века, тоже не абсолютен и не может быть приравнен к авторитету святых отцов, а также апостольских правил, правил Вселенских соборов и т.д. и на которую, тем не менее, как на бесспорный авторитет, ссылается о. Максимов, не приводя, что характерно, никаких конкретных ссылок. Во-первых, в соответствующих пассажах речь идет о причащении людей, заведомо больных и, силу этого, находящихся дома либо в больнице (чему посвящен там специальный раздел). Какое отношение это имеет к причащению в храмах, ясно, видимо, только Максимову, Кураеву и им подобным. При этом «Настольная книга…» говорит, что нельзя оставлять больных людей без Причастия и т.п., что священник, при соблюдении необходимых и разумных мер предосторожности, обязан поспешить к такому больному, а также, со ссылкой на святителя Филарета (Дроздова), подчеркивается, что заразная болезнь весьма часто поражает не тех, кто стремится услужить ближнему, пусть даже и носителю какой-либо инфекции, но, напротив, того, кто старательно избегает каких-либо контактов, боясь подвергнуться болезни. (Что подтверждается порой и в наше время). Нам не удалось найти в этом пастырском руководстве никаких рекомендаций санитарного характера касательно причащения в храмах людей, у которых отсутствуют признаки болезни (с высокой температурой и другими подобными признаками разумный человек и сам в храм не пойдет). Также там ничего не говорится и о дезинфекции лжицы и других богослужебных предметов, используемых на Литургии.

Аналогично обстоит дело и с рекомендациями преп. Никодима Святогорца, на которого «вовремя» сослался Кураев, убедив Синод изменить свое решение. В нашем Обращении мы пишем: «Обычные ссылки на рекомендации преподобного Никодима Святогорца… вряд ли уместны, поскольку, во-первых, они касаются причащения людей, заведомо зараженных чумой (каковой сегодня нет), а во-вторых, он говорит об омовении уксусом после Причащения больного сосудов для запасных даров, а не омовения и протирания спиртом Евхаристической Чаши, Лжицы и иных богослужебных предметов во время Причащения на Литургии». Подробный комментарий на эту тему представил, в частности, Анатолий Артюх.

Что же касается риторических восклицаний о. Максимова на тему о том, что никто пока не привел ему авторитетных мнений каких-то отцов и богословов, в которых обоснована недопустимость подобной практики, то даже не вдаваясь в особые подробности, можно сослаться, например, на авторитетнейшего современного подвижника архимандрита Савву Святогорца, который характеризует «антиковидную» практику как «ужасную и богохульную» и «совершенно неприемлемую» для православного сознания. В основе ее, по мнению греческого ревнителя, лежит «новая ересь, еретическое учение о возможности заражения через святыни», «хула на Божественную благодать, а стало быть, и на Духа Святого». Подробную аргументацию против «антиковидной» практики представляет и доктор богословия, профессор-протопресвитер Феодор (Зисис).

Вызывает немало вопросов и подозрений и ссылка о. Максимова на анонимного блогера с ником Ortheos. Сам по себе этот блогер лжет и передергивает еще почище о. Максимова. (В частности, утверждает, что мы якобы говорим о безблагодатности нашей Церкви, что является оскорбительной для нас клеветой, достойной того, чтобы подать в церковный суд. Правда, непонятно, на кого). Но вот то, что наш полемист не удосужился ничего узнать о нас и наших публикациях, но сразу оказался в курсе анонимной писанины какого-то блогера, наводит на интересные размышления…

Очень «умиляют» и инвективы о. Максимова в мой адрес касательно «любви» между нами и архиереями. «Наш уважаемый оппонент» – достаточно информированный человек и не может не знать, какой беспредел творится порой в целом ряде епархий, с каким беспардонным хамством относятся порой, так сказать, к «рядовым» священникам, каким унижениям весьма часто они подвергаются со стороны бездушной патриархийной машины. Максимов, конечно, скажет, что мы опять противопоставляем себя архиереям, сделав вид, что не понимает сути вопроса и замолчав то место в моем докладе, где я, предвидя подобные нападки, сказал, что большинство наших владык все еще, вопреки всему вполне «традиционны» и что, стало быть, такое примитивное смешение понятий (полное отождествление епископов как таковых с церковной бюрократией) неправомерно и представляет собой непонимание проблемы либо ее сознательное искажение, замалчивание. Есть архиереи, которые никак не подпадают под понятие «церковная бюрократия», и есть миряне, которые заведомо сюда входят. Движение православных мирян создается как раз в том числе для того, чтобы защищать наших пастырей, а нам приписывают, что мы якобы противопоставляем себя духовенству. На этом фоне так манипулировать словами и понятиями, как это делает о. Максимов, совсем неприлично.

Разбирать дальше все конкретные примеры передергиваний и манипуляций о. Максимова решительно невозможно. В заключение скажу лишь об одной неточности в моем докладе, за которую радостно уцепился Максимов. Речь идет о клятве на верность лично предстоятелю, якобы включенной в священническую присягу. В официальном тексте присяги этого действительно нет. Однако до сих пор никем не опровергнуты (напротив, многими подтверждены) сведения о том, что помимо собственно ставленнической присяги ставленник должен (по крайней мере, в Москве) написать отдельное обращение на имя Патриарха со следующими словами: «Ваше Святейшество, Святейший Владыко! Хочу уверить Ваше Святейшество, что в случае принятия мною сана я до конца своих дней сохраню верность Вам». Здесь нет слова «клятва», но смысл понятен. Считает ли о. Г. Максимов такое, с позволения сказать, обещание необходимым после клятвы на верность Христу и Церкви, в чем он видит его смысл? И не являются ли, мягко говоря, лукавством такие требования к поставляемому в священный сан?

В общем, произведя на многих столь неизгладимое впечатление своим видеороликом, наш богослов по вызову в действительности крупно провалился по всем основным направлениям. Что неизбежно для того, кто чисто корпоративную верность ставит выше Истины.

Источник: полностью со ссылками